К счастью, Филипп неприлично богат. Деньги были последним, что могло нас остановить от поисков скипетра.
- Что? – спросила я, заметив очередной многозначительный взгляд горничной. Сейчас Ханни стояла за моей спиной и укладывала волосы.
Еще мне предстояло обрядиться в очередное платье. Только более вечернее и элегантное, чем те повседневные, которыми меня с легкой руки дворецкого или даже самого принца обеспечили на месяцы вперед. Брюки надевала один раз, вчера, и то только потому, что в злополучном районе столицы нечего делать благородным девицам.
Служанка остановилась и опустила руки, мои новые пряди каштанового цвета рассыпались по плечам.
- Вы воспользовались моей внешностью чтобы сбежать? В тот раз…
Черт. Не думала, что она узнает.
- Да. Так было проще покинуть территорию поместья. Но не вышло, как видишь.
- И…вы сказали, что моя мать захворала…
Лайла, какая же ты гадина… На лице Ханни не проступило ни одной эмоции и голос звучал ровно. Именно из-за этой эмоциональной скупости она и показалась мне недалекой. Но сейчас у меня закрались сомнения относительно собственной способности судить о людях.
- Да. Мне жаль, но тогда нужна была причина, чтобы выйти столь поздно, - я поджала губы.
Если честно, не думала, что это может так задеть. Понятно же, что те слова не были правдой и ничего не значили, так чего делать такое строгое и недовольное лицо, нагоняет на меня лишнее чувство вины. Это, на минуточку, я здесь жертва! Меня держат против воли и не отпускают, лишили права на свободу передвижения и вообще могут приказать что-угодно и когда-угодно, а я и сопротивляться не смогу!
- Моя мать очень долго и тяжело болела. Лишь недавно она пошла на поправку. Все благодаря его высочеству. До того, как я начала работать здесь, у нашей семьи не было никакой надежды на ее выздоровление. Мы не могли позволить себе есть вдоволь, что говорить о лекарствах и услугах лекаря.
Спасибо Ханни. Теперь мне стало еще гаже на душе. Куда уж стыдиться за свои поступки еще больше?
- Прости. Мне правда жаль, - обернулась, встречаясь глазами с твердым взглядом служанки не через зеркало, а прямо. Как бы не было страшно, стыдно или неловко, нужно уметь говорить «прости» и «спасибо». – У меня нет матери, поэтому мне сложно понять, - сложно понять, отчего ты так резко реагируешь, если никакого вреда я не причинила, добавила про себя; - И все же, мне жаль, что я воспользовалась твоим обликом и солгала.
Ханни плотно сжала губы и кивнула, принимая мои извинения. Хорошо. Теперь на одного человека в мире меньше, кто затаил на меня обиду.
А принц неплохо умеет вербовать себе людей. Каждый слуга этого дома предан до мозга костей. Иначе как минимум новости о том, что в резиденции одинокого наследника проживает на иждивении девица неясного происхождения не сходила бы с заголовков газет. А здесь – тишина.
До этого мне казалось, что его высочество использует силу и страх, чтобы подчинять людей. Но он может быть и благодетелем, честь которого люди будут хотеть защищать сами, потому что так велит им сердце.
Филипп ждал меня у подножия широкой лестницы в вестибюле на первом этаже. Спускаться пришлось медленно, то и дело следя за тем, как бы ненароком не наступить на подол облепляющего фигуру силуэтом «рыбка» платья. Эта сцена могла бы быть романтичной встречей главных героев романа, но точно не в данном случае.
