Ворожители - страница 25

– Но как?

– Да нехитро, – заверил снова из-за спины Серапион. – Вокруг собирай, своего не высыпай. Середуху из хляби выдирай.

– Именно так, – согласился Анастасий. – Верните в жизнь себя настоящего, того, который этот мир не через враки, а через самую правду видел, который удивлялся ему и ужасался. Верните и больше ни на волосок не сдавайте в сторону. А пока что говорить дальше не с кем – вас не существует, одна лишь скорлупа полая.

– Стань собой! – неожиданно подал голос и Ферапонт. – Вот и задача. А без того не быть! Стань собой!

Обескураженный антиквар глядел на стариков, и словно что-то завертелось в груди, комната поплыла, растеклась, пол скользнул из-под ног… Георгий невольно выставил руку… И мягко перекатился щекой на шов собственной куртки.

…воздерживаясь от деятельности, человек не освободится от кармы… Гораздо лучше выполнять собственные обязанности, пусть даже несовершенным образом, чем безукоризненно выполнять чужие.

Бхагавад-Гита

Яркий солнечный свет заливал помещение весьма экзотическое. Ободранные дощатые стены, грязный настил, покосившаяся редкая мебель вот, собственно, и вся декорация, в которой Георгий неожиданно себя обнаружил. Лежал он на широкой лавке, пристроивши вытянутую руку под голову, отчего плечо безвозвратно онемело.

На дворе было позднее утро. Или уже день? Нет, часы на запястье показывали без десяти одиннадцать. И кошелёк, и документы исправно лежали в карманах, как и при выходе из дому. Мобильник молчал, но сеть ловилась отлично, и пропущенных звонков не набежало вовсе.

Пребывал он, вероятно, в каком-то заброшенном доме на отшибе села; в окне маячили обжитые строения, столбы с проводами и грунтовка.

Оправившись и уняв ломоту в отлёжанной руке, Георгий решил выискать для беседы кого-нибудь из местных, что исполнилось моментально: трезвый и вполне достоверный абориген попался через десяток шагов от крыльца. Абориген неспешно брёл с корзинкой навстречу.

– Здравствуйте, – начал Георгий и тут понял, что облечь свою мысль в слова будет трудно. Вряд ли стоило сразу спрашивать: «Где я?», а как к этой мысли аккуратно подъехать, в голову не шло.

– И вам не хворать! – отозвался приветливый мужичок, останавливаясь. – Вы не со станции?

– Нет, не со станции… Я… как раз собирался спросить, как попасть вот на станцию…

– Так вы же с той стороны и идёте! – удивился грибник.

– Это которая… платформа, да? Такой… э-э… километр? – туманно уточнил Георгий, но мужичок понять его отказался.

– Да какой километр, – обиженно сказал грибник. – Не километр ни фига, а Мюллюпельто. Километров тут и нет вовсе. Есть Сто сорок восьмой, так это шиш заберёт где: до него ещё будет Синёво и Приозерск целый. А тут Мюллюпельто, а ни хера не километр!

– А в другую сторону? – спросил сбитый с толку антиквар.

– И в другую, и в третью. Туда – Отрадное, а потом Суходолье, а потом…

– Спасибо, – не клеилось что-то с километрами, не стыковалось. И как он в этом Мюллюпельте оказался, Георгий в упор припомнить не мог. – Говорите, там станция?

– Там, – подтвердил абориген, снова ложась на курс. – Вот мимо этой халупы – и вправо. А к дороге выйдете – спросите…

Поглядев в удаляющуюся грибникову спину, Георгий поразмышлял мгновение и набрал номер Гамадиева.

– Да? – удивленно ответил Марат на том конце. – Егорка, ты? Каким ветром?

– То есть как это: каким ветром? – опешил заплутавший этнограф. – Я думал, ты меня с собаками искать отправился, когда вчера на вокзале не встретил…