Аркат-ран не казался удивленным, когда пред ним предстала прелюбопытнейшая картина архипретора, что есть мочи бегущего прочь из пещеры. Поглощенный ужасом, Каин, не издавая ни звука, молчаливо бежал наутек, казалось, даже не дыша.
Ловкая подсечка, быстрый прием – и вот мастер уже уложил Каина на снег и склонился над ним. Архипретор был в шоке. Широко раскрытые глаза, уставившийся в точку перед собой взгляд, плотно сжатые зубы, перенапряженные мышцы лица, сделавшие Каину неуклюжую физиономию, и бешеный стук сердца. Аркат, не говоря ни слова, хлопнул Каина по груди, затем отвесил ему несколько увесистых пощечин, приводя в себя.
Наконец Каин вздрогнул и испуганно-изумлённым взглядом посмотрел на Арката:
– Что произошло?
– С возвращением, господин архипретор. – Аркат звучал спокойно, будто ничего и не случилось. – Надеюсь, вы нашли то, что искали? – Он немного помолчал, позволяя Каину опомниться. – Искренне надеюсь, что да. Потому что второй попытки у вас не будет.
– Почему это? – Каин ухватился за протянутую Аркатом руку и поднялся на ноги, всё ещё отходя от пережитого. – О'ран не говорил, что…
– Я не стану мешать, если вы решитесь войти внутрь снова, господин архипретор, – прервал его Аркат-ран. – Но вы не сможете. Лишь два типа людей способны выйти из O'Ahatera Inkai. Мастер Inkai или тот, кто больше никогда не сумеет ступить вовнутрь. А вы, господин архипретор, не мастер, – холодно процедил он.
Каину было нечего ответить. Он почему-то начисто забыл, что его так ужаснуло. Но точно знал, что ни под угрозой смерти, ни в окружении телохранителей ни за какие сокровища он никогда больше не ступит туда. Ни за что. Аркат-ран знал, о чем говорил.
– Итак, вы преуспели?
– В основном… да.. – протянул Каин, приложив руку к груди, в которой все еще с бешеной скоростью билось сердце. – Но я наделся, что смогу больше.
– Значит, сегодня вы познакомились с пределами своих возможностей.
29.11.1489 г. Н.Э.
Изначально в планы Каина не входило возвращение в поселение акари. Пусть посещение O'Ahatera Inkai и прошло, мягко говоря, не совсем так, как он рассчитывал, нужные сведения он все-таки получил. Незадолго до панического приступа он, рискуя растерять во мгле пещеры всё содержимое сумки, распахнул её настежь, позволив нескольким спрятанным внутри ловушкам запечатлеть «отпечатки» энергии. Конечно, потом пришлось потратить несколько минут на их поиск в снегу снаружи – часть содержимого все-таки рассыпалась во время бегства, – но потерю удалось вернуть.
Поблагодарив мастера Арката за помощь, архипретор стал присматривать маршрут для спуска на равнину, на что мастер заметил, что Каину требуется помощь лекаря. Рука, в которой застряли осколки зачарованного аметиста, бывшего совсем недавно защитным амулетом, стала приобретать неестественный синевато-серый оттенок, а проступившие на ней вены едва заметно отдавали фиолетовым. Каин не чувствовал боли, но понимал, что дело и вправду было плохо: защитная сила амулета, что был призван защищать хозяина от влияния наиболее гнусных и черных проклятий и сглазов, обернулась против него самого. Ирония была жестока. Такие амулеты были довольно редки и недёшевы, особенно этот. На случай, если сила проклятия оказалась бы чересчур сильной, магистры Белой Гильдии специально заколдовали его так, что в виде крайней меры амулет впитывал в себя насланное проклятие и взрывался, поражая начиненными теперь уже темной силой осколками того, кто угрожал носителю амулета. Но в момент взрыва амулет не свисал с пояса, шеи или руки Каина, как было положено. Вместо этого он был зажат в кулаке, да и источника угрозы рядом не было видно, что в совокупности факторов не позволило магии амулета отвести траекторию полета осколков от своего носителя.
