Восемь Путей. Шрамы. Часть первая - страница 29

– Его здесь нет! -резко бросила Ири. Её тон заметно сменился. Всё ещё взволнованная присутствием Каджара, она вдруг заговорила твёрже и решительнее, не побоявшись даже поглядеть ему в глаза. Мастер сразу распознал причину такой перемены, и решил проявить своё бессловесное почтение к инстинкту матери защищающей дитя, отведя взгляд в сторону и отступив на шаг назад.

– Я искал его в своих путешествиях по странам Великой Равнины. -вновь заговорил Каджар, слегка смягчившись. – Находил знавших его людей. Ничто на чужбине не могло удержать его… там. Он обязан был вернуться, Ири. Здесь, у него есть чем дорожить, и что терять.

– Его нет ни в нашем доме, ни на горе, Каджар. -отвечала Ири, не выпуская Киракию из объятий. – Он не вернулся.

– Ложь! -его нетерпение впервые проявило себя сдавленным, брошенным сквозь зубы, обвинением. Даже проявленная столь мелочно, даже удерживаемая волей хозяина, сила, заключенная в гневе мастера, сотрясла пространство дома. Каджар дал себе время вернуть контроль над эмоциями. Могло показаться, что ему самому было несколько неловко от того, что он дал волю гневу, пусть и всего лишь на мгновение. – Хоно бы не оставил тебя здесь одну. И не бросил бы свою дочь. Я помню, как он дорожил вами, Ири. Я понимаю, что ты пытаешься уберечь его от меня, но наша с ним встреча неизбежна. Она стала таковой в тот день, когда он пришёл в мой дом. Так же, как теперь в его дом пришёл я. -его глаза ярко сверкнули янтарем в полумраке освещенной лампой прихожей. - Справедливость, Ири. Справедливость.

– Хоно не вернулся, Каджар. -по-прежнему упорно настаивала мать.

– Тогда почему ты всё ещё в его доме, Ири?

– Я его жена. -Каджар с явным неверием покачал головой.

– Тебе лучше чем мне, – чем многим из клана, – известны все законы и традиции, Ири. -процедил он одновременно устало и немного раздраженно. – Нам обоим ясно, что не будь Хоно где-то рядом, ты уже давно стала бы женой другого. Я повторю вопрос в последний раз, и если не получу ответа, то придам этот дом – его дом, – пламени! Итак, где он, Ири? Неужели "великий Хоно Хойен" стал трусом?!

– Не смей так говорить о папе! -к ужасу Ири, Киракия внезапно вырвалась из её объятий, выскочила вперед, и встала между незнакомым ей мастером и мамой.

– Киракия! -Ири вновь попыталась укрыть дитя от взора Каджара, но та не поддавалась, изо всех сил стараясь сохранить свою позицию живого щита для мамы.

– Сам ты… ты… трус! -дрожащим от волнения голоском пылко бросила девочка, сопротивляясь попыткам матери вернуть её в свои объятия. Каджар обратил на неё внимание. Он подступил к ребёнку, и жестом приказал Ири оставить тщетные попытки.

Киракия глядела ему прямо глаза с вызовом и дерзостью, каких Каджар уже давно не испытывал обращенными к себе. Даже среди бывалых мужчин мало кто решался глядеть на него так, – ещё меньше храбрости было у тех, кто знал на что он способен. Но эта девочка, это дитя, – она волновалась, дрожала, но не страшилась его, как многие другие.

Он опустился перед ней на одно колено, поравнявшись глазами с Хойен-младшей.

– Киракия? -с интересом повторил он услышанное уже несколько раз имя девочки. – Кто из вас назвал её так? -Ири, почему-то, промолчала; затаив дыхание, она ловила каждое микро-движение мастера. Киракия тоже не давала ответа на заданный вопрос. Девочка глубоко и с трудом дышала, пытаясь перебороть переданный от матери страх перед чужаком. Всеми своими силами, коих для ребёнка её возраста у нее было на удивление много, она пыталась показаться крепкой и бесстрашной защитницей своего дома и семьи. Каджар слегка нахмурился. Но сделал это не угрожающе и не злобно, но… иначе. Словно бы увидел нечто понятное лишь ему самому. – Что ж, по крайней мере, духа ей не занимать. -произнес он заметно смягчившимся тоном. – Ты знаешь, что твоё имя – очень редкое, девочка? -наконец, обратился он к ней напрямик. – Ты хотя бы знаешь, в честь кого тебя так назвали?