Восемь Путей. Шрамы. Часть первая - страница 38

Время текло незаметно. У Киракии появлялось всё больше вопросов, и она даже не обратила внимание на то, как её перестала волновать холодная вода. Ири отвечала на всё. Она никуда не торопилась. Это был только их, семейный момент, и она наслаждалась каждой секундой, проводимой с любимым ребенком. В некотором смысле, она прощалась со своей "маленькой Искоркой", ведь отныне той суждено было встать на путь взросления. Перестать быть малым ребенком. Её ребёнком.

Очень скоро, в их разговоре всплыло имя: Жухон Юанэ. Старшая Мать. Её упоминание было неизбежным: Ири была обязана познакомить дочь с хранительницей клана хотя бы заочно, а Киракия, прежде, уже интересовалась личностью загадочной "всематери" Ву'Лан. Рассказать о ней оказалось на удивление не просто. Точнее, очень непросто было решить, с чего стоило начать о ней рассказывать. Эта фигура имела слишком много тяжеловесных значений для всего клана. В каком-то смысле, Киракия уже знала о ней, – она просто ещё не догадывалась, что многое в её жизни, в жизни каждой девочки и женщины в Ву'Лан, было продиктовано именно ею.

– Мама? –Киракия вынырнула из-под воды с очередным вопросом. Ири мотнула головой, подав ей знак, и Кира новь подставила ей свою голову, позволив продолжить ухаживать за своими волосами. – Мама, а можно мне не называть Юанэ мамой, когда я встречу её в Храме?

– Нет, Искорка. –отвечала Ири, поправив ей локон промокших волос. – Нельзя. Юанэ – Старшая Мать. Все называют её мамой, Кира.

– Но она не моя мама. –в типичной для себя манере, запротестовала Киракия. – Она даже не была папиной женой!

– Она – наша духовная мать, Кира. -терпеливо пояснила Ири, взяв дочку за руку, и заставив повторить движение, которым она укладывала омытые волосы. – Чти её.

– Как её могут называть мамой все? –продолжала недоумевать младшая Хойен, повернувшись к маме лицом. – Дядя Жин-ран старше неё!

– Он тоже зовет её так, Кира. –чуть нахмурившись при упоминании Жина-ран, ответила Ири. Киракия по-прежнему не знала, почему мама явно недолюбливает дружески настроенного к их семье старого мастера. – Жин-ран обращается к ней "почтенная Мать".

– Но это же глупо. Как можно называть мамой… младших?!

– Кира, разве ты не слушала что я тебе говорила? –чуть приподняла брови мать. – Без Старшей Матери не было бы… никого из нас. –окончив с мытьем волос дочери, Ири принялась за свои. – Она решает, чему быть, а чему – нет. Она хранит традиции, и бережет линию всего клана, отсеивая… дурную кровь. –Киракия немного замешкалась, услышав последние слова. "Дурная Кровь" – это словосочетание было ей пока что непонятно, но она уже слышала его раньше. Акари произносили его тихо, украдкой, словно страшное ругательство или проклятие. Киракия до сих пор не была уверена, хочет ли она знать, что это означало. Она и теперь не решилась спросить.

– Она решает… -повторила она, пытаясь уложить это в своём сознании, наотрез отказывающемся соглашаться с тем, чего не могло уразуметь. – Это потому, что она разрешает или запрещает кому-то любовный танец? Разве мужчины обязаны её слушать? Они же мужчины!

– Ты всё поймешь, позже. –заверила Ири, распрямляя липнущие к обнаженному телу волосы. – Пока-что, просто прими это как есть. И не спорь с мамой. -удовлетворенно, и даже с гордостью она заметила попытку Киракии помочь ей. Повторяя её же движение, дочь нежно и неспешно разгладила волосы матери, и пусть ей не хватало ловкости и уверенности в движениях чтобы сравниться с родителем, прогресс был заметен. – Спасибо, Искорка. –Ири потянула руку за край бадьи, к полотну что свисало с небольшой полки. Киракия вновь прильнула к ней, привычно ожидая того что мама начнет сушку с нее, но Ири вручила полотно ей в руки, коротким кивком приказав сушиться самостоятельно. Киракия подчинилась.