– Пока не стоит, благодарю. И давай лучше на «ты».
– На «ты»? С Вами? Но Вы же маг…
– Начинающий. Я никогда такого обращения не получал, и с тобой мне как-то особенно неловко.
– Но ведь… – ее лоб выразил сильную мыслительную работу. – Как скажете… скажешь.
– Умница. Так, мы пришли. Теперь, пожалуйста, не мешай и не спрашивай, пока не скажу.
– Ну вот, только на «ты» перешли, а сразу раскомандовался. Хорошо, не буду, – сказала она без малейшей обиды в голосе.
Юноша посмеялся и уселся под грушей, а Дарона села в стороне. Аврелиан посмотрел на свою руку, почти зажившую, отчего немного огорчился, после чего мысленно нанес на нее руну. В этот раз ему было проще следить за маленькими кончиками зеленых ниток, и он ухватился за один из них мысленным взором. В темноте под веками ему казалось, что этот конец будто бы тает в черной воде, но никак не мог рассмотреть очертания волн, расходившихся от него. Он смотрел все внимательнее, и его тело стало напрягаться каждой клеточкой. Словно вдалеке он почувствовал судорогу в ногах, но продолжал смотреть, впитываться взглядом. Чутье ему подсказывало, что там скрыто что-то очень важное. Вдруг его голова оказалась будто между сдвигающимися каменными плитами, а по телу прошла волна испепеляющего жара. Юноша постарался открыть глаза, и увидел вокруг только огромные разноцветные бессмысленные рисунки из линий и фигур. Через эти рисунки протекало что-то, похожее на золотой жидкий огонь, его поток проходил среди всех фигур вместе, но стоило посмотреть на одну из них отдельно, то казалось, что поток появляется из ниоткуда и уходит в никуда. Одним из таких рисунков оказался и юноша, он видел себя гигантским кругом со сложной композицией внутри, и в нескольких местах она выглядела неправильно. И на этих местах блестели зеленые точки. Юноша прекрасно понимал, как должен выглядеть правильный рисунок, и направил волевым усилием золотой поток в эти точки, выравнивая полукруги и круги и соединяя порванные линии. Когда он закончил, тогда он вновь посмотрел вокруг, и перед ним маячил еще один такой рисунок, другой, но похожий. От его присутствия кое-где портился и рисунок Аврелиана, так что юноша решил поскорее вернуться в себя. Как только он захотел, его взор прояснился, и он услышал Дарону:
– …снись! Проснись! – одновременно с этим, юноша почувствовал, как она старательно трясет его за плечи. Он посмотрел на нее, и она сразу прекратила, упала на него и крепко обняла. – Проснулся! Я так испугалась! Ой! – она вдруг отстранилась от юноши. – Наверное, не стоило этого делать, извини.
– Да ничего, мне понравилось, – улыбнулся юноша. – Только не надо меня так трясти перед этим, – девушка улыбнулась в ответ и прильнула обратно.
– Хорошо. Но мне, правда, страшно было. Ты бы только видел себя со стороны! Сначала все было нормально, ты просто со скучающим видом сидел под деревом, но потом!!! Ты побледнел, упал, затрясся всем телом, побелел, а когда ты открыл глаза и стал слепо смотреть по сторонам, и вокруг них была какая-то фиолетовая дымка, я с ума чуть не сошла от страха, – с этими словами Дарона уперлась лицом юноше в плечо и заскулила. – Вы, маги, точно умеете страх нагонять.
– Ну, ну, все же хорошо стало. Зато смотри.
Юноша показал ей свою руку, оказавшуюся полностью здоровой. С Дароны вмиг пропала тоска. Она взяла его ладонь и стала тыкать пальцем в то место, где была дырка, после чего вопросительно взглянула в лицо юноши.
