Меня заперли в темнице замка. Тут я еще не сидел. Темница находилась в самой скале и была сырой и холодной. Я перевязал рубашкой ужасно болевшую ногу. Из маленького оконца сверху лился дневной свет. Прошел день, но никто даже не открыл темницу, чтобы дать мне еды.
Когда вечер перешел в ночь, дверь открылась и вошли двое стражников. Они повели меня по коридору и оставили в подземельной комнате, не лучше той, где находился до этого я. Только в ней был стол и напротив один стул. Меня усадили на этот стул. Стражники остались у дверей.
Через некоторое время вошли двое эльфов в черных мантиях и сели за стол. Они велели стражнику обыскать меня. Стражник доложил, что ничего не нашел.
– Итак, презренный, – заговорил старый эльф, – что ты знаешь об Гвеохире?
– А кто это? – спросил я.
– В замке он именовал себя Биаром, скульптором, – хмыкнул второй эльф. – Ты общался с ним?
– Я был у него, любопытствовал насчет статуи, – сказал я.
Отпираться смысла не было, конечно же, меня видели, когда я входил к Биару.
– О чем вы говорили? – медленно протянул старый допросчик.
– Да ни о чем, – пожал плечами я.
Я уж точно не ожидал, что будет допрос о Биаре.
Моложавый эльф кивнул охраннику. Охранник выглянул в коридор и через минуту в комнату вошел огр, неся перед собой ящик, в котором позвякивало железо.
– Не будешь говорить правду, применим эти инструменты. Что там у тебя, Морти?
Огр медленно начал вытаскивать по-одному ржавые здоровые инструменты.
– Зуботащилка, кистедробилка, ушизажималка, ногтетаскалка…
– Достаточно, – перебил его старый эльф. – Итак, презренный, о чем говорил тебе Гвеохир, то есть Биар?
– О своей скульптурной работе.
– А с каким именем обращалась к скульптору принцесса Лайне?
Я вздрогнул, испугавшись, что из-за нас с Биаром пострадает и принцесса.
– Биар, – поспешно сказал я.
– Говорил ли Биар о продовольственных складах, о кораблях?
– Нет.
– Значит, ни о чем вы не говорили?
– Абсолютно так.
– Морти, надень на него перчатку.
Огр вздохнул, вытащил из ящика железную грубо сделанную перчатку, только без кончиков пальцев, подошел и надел её на мою левую руку.
– Теперь надобно зажать, – пробормотал огр. Он пошел опять к ящику и стал там что-то искать.
– Да кто этот Гвеохир такой?! – не выдержал я.
– Этот человек, – подчеркнул последнее слово эльф, – шпион и преступник. А об Охотнике Футиарне он что-то говорил?
– Ничего.
– Охотник Футиарн к вам приходил?
– Нет, – я понял, что это охотник признал в Биаре человека. Значит, я сам накликал на себя и друга беду. – Это я подсказал, где ему найти охотника. Но не сказал, что использую его как доказательство, что министр огр.
Эльф тут же заторопился с другим вопросом.
– Где твой камень?
– Что? – я не ожидал такого вопроса.
– Камень в виде красного граната.
Я вдруг вспомнил про камень, что всегда с самого рождения был на шее у Ивейна, вот только я не был Ивейном, не в прямом конечно смысле, поэтому выкинул этот камень. И этот камешек должно быть так и валяется в углу конюшни. Да только вроде тот был не гранатом, а как мне показалось простой серой галькой. Если эльфы из-за него устроили допрос, то надо бы к нему повнимательнее приглядеться.
– Я не знаю о чем вы, – сказал я.
– Морти, что вы там возитесь?! – рыкнул на огра молодой эльф.
