– Я болты потерял, – виновато сказал Морти и исподлобья поглядел на эльфа.
– Примените что-нибудь другое, – процедил угрюмо эльф.
Огр опять закопался в ящичке.
– Значит, вы и видать не видывали такого камня? – прищурясь, спросил молодой эльф.
– Нет, – сказал я.
– Охранник тюрьмы нам сообщил другое.
Врут. Даже охранник, воспитывавший Ивейна с пяти лет, никогда не видел этого камня. Кто же сообщил, что у меня есть эта вещь? А может, все это лишь догадки моих тюремщиков?
– Какие могут быть каменья у раба? – пожал плечами я.
– Морти!!!
– Я болт нашел! – победоносно заявил огр и подошел ко мне. Он продел с одной стороны моего мизинца болт и крутанул его. – Ну, больно? – спросил он безучастно.
– Вы же видите, Морти, что нет, – сказал раздраженно эльф. – И почему у вас только один болт, где остальные?
– Как говорила моя бабушка, боль можно одновременно чувствовать только в одном месте, – огр вздохнул, – остальное было бы лишнее.
– Все-таки министр не прав, не тот мы народ, чтобы у нас прижились пытки, – тихо сказал один эльф второму.
– И где теперь сам министр? – совсем тихо хихикнул в ответ ему молодой эльф. Они и не подозревали, что мой тонкий слух позволяет слышать их.
– Крутите дальше, Морти, – сказал старый эльф громко.
Огр крутанул на пару оборотов и у меня на глазах сами собой выступили слезы, палец словно дверью прищемили. Я дернулся, чтобы освободить руку, но огр положил свою тяжелую ладонь мне на плечо, придавив к стулу.
– Ну, так где этот камень?! – громко спросил эльф.
– У меня его нет, – сквозь стиснутые зубы сказал я сущую правду.
– А где подрыватель спокойствия Гвеохир?! – спросил его второй эльф.
– Он велел мне вечером быть у себя в каморке, чтобы…
– Чтобы что? Крутите Морти.
Огр крутанул немножко, палец взорвался болью, но казалось это трещит уже вся рука.
– Чтобы помочь мне сбежать.
– А зачем помогать такому презренному сбегать? – осторожно спросил эльф.
– Потому что я химера, король Эфлаита! – рявкнул я.
Эльфы переполошено посмотрели друг на друга.
– Батюшки святы! – огр заморгал и уставился на меня и вдруг, словно узнав во мне знакомца, заторопился, стянул перчатку, чуть окончательно не оторвав мизинец. Стал извиняться, кланяться и, пятясь к двери, своим огромным задом уронил ящик, стукнулся о стол и в ужасе выскочил за дверь, чуть не зашибив охранника.
– Надо сообщить королю, что у Ивейна нет этого камня, – тихо сказал старый эльф, но я опять его услышал.
– И быстрей искать этого Гвеохира, пока он не наворотил у нас дел.
Они уже были у входа, как я услышал от них:
– Не говори, что я спрашивал о принцессе.
– Что ты, – пугливо сказал второй, – это накануне-то их свадьбы?!
Вскоре охранники увели меня обратно в темницу.
– Итак, – вслух рассуждал я, – значит Биар, то есть Гвеохир сбежал. И во всем этом переполохе виноват я. Зато я помог Лайне избавиться от первого министра, «чтобы она вышла замуж за другого», – ехидно перебил я себя сам. – Но все это политические расчеты, она не любит этого козла принца, это же очевидно.
Я вспомнил наш разговор у неё в комнате, как подала она искренне и нежно руку. Ясное дело на чьей стороне были ее симпатии.
Мечтать о Лайне было приятно, но как только заныл мизинец, я подумал, что теперь то после допроса меня точно казнят. Но не это мучило, а то что я предал Биара, рассказав о побеге. Теперь единственный мой друг в этом мире в опасности и все из-за этого необъяснимого чувства злости, вдруг напавшего на меня при пытках. С этим ужасным чувством вины я, к удивлению своему, смог заснуть.
