– Сколько же вы собрали денег с дачников на этот праздник, Вениамин Михайлыч? – спросила студента Матерницкая.
– Вот, и насчет денег… – отвечал тот. – У нас всего шестьдесят восемь рублей собрано. Никто не дает. «Я, – говорит, – потом»… А Яшковы вон всего рубль подписали. Рубль подписали, да Пелагея Васильевна не позволяет своей дочери горничную играть. Я приношу дочери роль, а Пелагея Васильевна мне такие слова: «Она, – говорит, – штаб-офицерская дочь, и ей горничную играть неловко». Какое невежество! – Студент пожал плечами.
Матерницкая сказала:
– Дура! Кухарка… Так чего же вы хотите от нее? Вы знаете, что она была кухаркой?
– Да, похоже на то, – отвечал студент.
– Кухарка, кухарка… Я вам расскажу всю историю, как она в штаб-офицерши-то попала. Жил капитан Яликов, а у него была кухарка. Он был вдовец – ну, она баба ловкая и подластилась к нему. Пошли детки. Родилась вот эта самая Наденька, потом сын. Чтобы прикрыть грех, капитан Яликов и женился на ней, а потом вышел в отставку с чином штаб-офицера. Вышел в отставку и умер. И вот Наденька – штаб-офицерская дочь, а Пелагея Васильевна – вдова штаб-офицерша. Да и никогда она не была Пелагеей Васильевной, а просто всегда была Пелагея. Пелагея и больше ничего. Вы знаете, я сомневаюсь даже, грамотная ли она. То есть, может быть, читать по-печатному умеет, а уж писать ни за что! Дура, совсем дура! Ну, я вам мешать не буду, – спохватилась Матерницкая, вставая. – Занимайтесь. Да, пожалуйста, построже с Васей, Вениамин Михайлович.
– Садитесь и берите доску, – скомандовал студент Васе.
– Готово, – отвечал тот. – Но могу я прежде вот эту грушу съесть?
Вася вытащил из кармана штанишек грушу.
– Никакой груши! Заниматься нужно! – возвысил голос студент и отнял у Васи грушу, отложив ее в сторону.
– Маменька, что же это такое! – заныл Вася.
– Не давайте, не давайте ему. Дайте мне, – проговорила Матерницкая и взяла грушу. – Однако, что же это Варя-то?.. Вот удивительная девушка! Пойду сама к ней.
– Да брови себе наводит. Разве вы не знаете ее? – сказал Вася. – Узнала, что Вениамин Михайлович пришел, ну вот…
– Что ты врешь, дрянной мальчишка! – крикнула Матерницкая. – Когда же это она брови себе наводила!
– Ну вот, будто я не видел!
– Молчи, дрянь! Как ты смеешь конфузить сестру при постороннем человеке!
– Что вы написали на доске? Прочтите… – заговорил студент, обращаясь к Васе.
– Да ничего. Я уж стер все.
– Это чистое наказание! Тогда пишите вновь. И студент задиктовал: – Четыре мужика купили три с половиной ведра вина…
III
Задача о четырех мужиках, разделивших поровну три с половиной ведра вина, была кое-как сделана. Студент закурил папиросу и сказал Васе:
– Ну, теперь изложение. Я вам прочту одну маленькую историйку, а вы расскажете ее своими словами и потом напишете в тетради. Слушайте.
Студент развернул книгу.
– Опять про мальчика, влезшего на яблоню? – спросил Вася.
– Слушайте, слушайте!
Вася улыбнулся и таинственно прошептал:
– Вениамин Михайлыч, что я вам скажу…
– После, после… Слушайте: «Два мальчика были застигнуты в горах метелью».
– Очень для вас интересное, Вениамин Михайлыч.
– Ну, что такое? Говорите.
– Наша Варя в вас влюблена.
Студент вспыхнул и заговорил:
– Глупости, глупости… Итак… «Два мальчика были застигнуты…»
– Афимья, наша горничная, даже гадала ей про вас на картах… – продолжал Вася.
– Бросьте, пожалуйста! Слушайте: «Два мальчика…»
