Глава шестая
Генерал Чан – Ван.
«Не верь, не бойся, не проси.
В стране, где жизнь всегда напрасна,
Где метка вечная раба
С рожденья ставится, как тавро».
Разбоев С.А.
Пекин.
Пасмурно. Довольно холодно. Ветрено. Всего плюс десять. Тяжёлые тучи медленно плывут над огромным шумным городом. Народу на улицах мало.
Генерал Чан с монахом Ваном в одной из новых гостиниц близ площади Тянь Ань Мэнь, а значит и близ запретного города. Номер принадлежит спецслужбам.
Задумчивый Чан в кресле. Мудрый Ван на мягком стуле у стены в прямой позе ушедшего в нирвану монаха.
Генерал более напряжен в своих мыслях, чем отрешённый монах. И это сказывается на его словах и интонации.
– Уважаемый Ван, мы даже не представляем, что может произойти в стране, если Председатель Мао умрёт быстро и неожиданно.
Монах кивнул головой в знак существующей неопределённости политического положения.
– Пусть умирает медленно. Общественность привыкнет к больному и будет сочувственно сопереживать.
– Вам просто говорить. И по злословить можно. А здесь резня может начаться, если не массовые бунты.
– Для Китая это не впервой, не страшно.
– А для политики, международного спокойствия и престижа?
– Мао, почему то, ранее совсем не думал о престиже страны. Что хотел, то и делал. И мир не особо обращал на его многочисленные античеловечные преступления. Он и сейчас совсем не жалует весь остальной земной мир своим почтением к нему. Много ли Советы прислушиваются к слову осторожности, советам миролюбия? Они гнут свои цели. Давят своей наглостью на всё, что им не по духу, и не по идеям. Если стул Мао займут такие же отморозки, как и он, к чему тогда его насильственное отстранение? Только вера в то, что что-то может измениться в лучшую сторону, заставляет нас участвовать в наших потугах по энергетическому умерщвлению Председателя. Иначе мы и не брались бы за чёрную энергию. Его прокуренные жёлтые зубы и любимый старый халат со многими заплатками слабы перед мощью чёрной проникающей энергии, но трудности в том, что он сам пустой, как пустотелая прогнившая труба, и вся энергия впустую продувается сквозь него. Такое ощущение, что в его голове нет серого вещества: какой-то материалистический заменитель. В комнатах запретного города почти нет металлических предметов, улучшающих вихрение энергии в закрытых помещениях. Надо попробовать поставить охрану вокруг его личных комнат по периметру с автоматами и штык ножами, патронами. Стальные стулья, столы, светильники. Побольше металла расположите вокруг. Бронза, медь, золото, серебро – всё пойдёт. Картины из бронзового багета.
– Попробуем. Но, почтенный Ван, меня, как и политика, и чиновника, находящегося в кругу внутренних решений по расстановке сил в высших эшелонах власти, интересует такой вопрос: вы сможете помочь нам в нейтрализации некоторых враждебных сил, мешающих развитию Китая, как цивилизованной страны нашей Планеты и могущей стать вполне демократической страной.
– Вопрос понятен, товарищ генерал. Первое – это не в моей компетенции. Но, если Совет Старейшин согласился с ликвидацией Председателя, то, думаю, они не против нейтрализовать и другие тёмные силы, мешающие современному процветанию Китая.
– Это для меня главное и вполне удовлетворяющий ответ, уважаемый Ван. Здесь нас и американец поддержит, и, думаю, ваш легендарный воспитанник сможет принять участие с другими вашими воспитанниками. В Пекине очень много кремлёвских агентов и прочего легального и нелегального сброда из других стран.
