Смотрю на Макса, не думаю, что ему можно доверять. Очевидно, он преследует определённый интерес и тот факт, что пока я попадаю в зону его интересов, отнюдь не повод излишне обольщаться. Посему до стокгольмского синдрома ещё далеко.
Демонстрируя полное равнодушие, Макс широко и бесцеремонно зевает.
– Удалось найти консенсус между внутренним ощущением и объективными обстоятельствами? – Затем, явно не рассчитывая на ответ, молниеносно добавляет: – Идём.
– Куда?
– Проверять на практике твои способности, – отвечает, кивая головой в сторону двери.
Неторопливо направляюсь в указанном направлении. Любезно пропустив меня вперёд, Макс показывает рукой направо. Пройдя часть комнаты, оказываемся на лестничном пролёте.
– Я же не ответила, – произношу в замешательстве.
– Что не ответила?
– Не дала согласие.
– Правда? – неумело изобразив на лице изумление, уточняет он. – Я посчитал этот вопрос решенным.
– Ты ошибся, – возмущаюсь я.
Спускаемся по лестнице. Только сейчас замечаю, что плавный переход на «ты» состоялся.
– Расслабься, будет интересно, – дружелюбно улыбаясь, сообщает он.
– Это меня настораживает больше всего, – скептически наблюдаю я.
– Знакомство с домом и проживающими в нём людьми, пожалуй, оставим на вечер, – задумчиво произносит он. – Предлагаю гораздо более увлекательное занятие…
– Даже представить страшно, – говорю я чуть слышно.
– Долой пессимистичные мысли. У тебя всё получится, – авторитетно заявляет он.
Глава III: Бежать нельзя сдаваться (после какого слова должна стоять запятая, я ещё не решила)
Не успеваю опомниться, как спустившись по лестнице на первый этаж, мы выходим из помещения. На парковке возле дома стоит несколько автомобилей. Отлично, теперь я знаю, как можно добраться до населённого пункта. Плохо, что не умею автомобилем управлять. Очень плохо.
– Эту кроху обычно использует повар для поездок за продуктами, – указывая на маленькую машинку яркого цвета, говорит Макс. – Мы поедем на нём.
Поворачиваю голову в сторону высокого внедорожника. Ого! Видимо, Макс столь сильно меня раздражает, что мгновенно вспоминаю байки о комплексах владельцев очень больших автомобилей. Расплываюсь в улыбке.
– Это не моя машина… – стушевавшись, пытается он исправить ситуацию.
– Не сомневаюсь, – улыбаясь ещё шире, киваю я головой.
Не люблю автомобили, особенно внешне агрессивные. Внимание привлекает большая решётка радиатора на переднем бампере.
– Название данного чуда технического прогресса мне неизвестно, но внешне авто явно напоминает фотографии продукта Ульяновского автозавода образца начала 80-х годов, – не удержавшись от критики, констатирую факт.
– Уверяю, первое впечатление в данном случае обманчиво, – широко улыбается Макс. Затем осмотрительно добавляет: – Как, впрочем, и в этом…
Не меняя выражения лица, Макс кивает в сторону. Осторожно поворачиваю голову налево. Взгляду предстаёт неизвестно откуда возникшая фигура очень высокого корпулентного мужчины. Смотрю снизу вверх, медленно поднимая голову. Пожалуй, впервые в жизни искренне сожалею о том, что не умею употреблять крепкое словцо и в принципе не приемлю в своём лексиконе ненормативную лексику. Хотелось бы сейчас высказаться по-нашему, по-русски, уж больно устрашающе выглядит новый знакомый.
Перевожу взгляд на лицо мужчины. Чёрные прямые волосы, тёмные глаза, крупный нос, тонкие губы. Наличие эпикантуса выдаёт в нём представителя монголоидной расы. Мужчина идеально выбрит, одет в отлично сидящий серый костюм хорошего качества, руки заведены за спину.
