На поляну вышло четверо людей. Первым в группе был темнокожий парень, среднего роста, стройный, одетый в одежду, чем-то схожую на военную. На перевес у него ружье и рюкзак.
Следом за ним шла рослая, широкоплечая девушка так же вооруженная. А за ними высокий детина, сильный на вид, смуглой кожей и черными, как уголь волосами. За спиной он нес маленькую, худощавую старушку. Ее не сразу заметишь, из-за ее маленького, иссохшего тельца и укутывающей с ног до головы одежд. Издалека ее можно было спутать с огромным мешком, но никак не с человеком.
Детина широкими, пружинистыми шагами подошел к скамье и усадил старушку, напротив Ани.
Парень, что был первым в группе, внимательно осмотрел периметр поляны и лишь после вдирчиво оглядел Адама и Анну.
– Здравствуйте бабушка, – поприветствовала старушку девушка, растерянным голосом. Она взглянула на морщинистое, коричневое от старости лицо старушки с мутно-серыми глазами.
– И тебе, доброго здоровьица, деточка! – Старческим голосом произнесла старушка, широко улыбаясь ртом с почти отсутствующими зубами. Затем она стащила со стола кусок рыбины, и отсучив кусочек, принялась его обсасывать.
– Вы быстро, – на крыльце дома показался Буря. Он был без плаща, в одной рубахе. Вынув окурок, закурил.
В колонии редко кто курил или употреблял алкоголь. Табак достать было сложно, да и правилами запрещалось употреблять что-либо, что вредит здоровью колониста. Но некоторые, умудрялись достать самодельные сигаретки или вырастить запрещенный табак. Что касалось алкоголя, то его можно варить самим, например пиво или ставить настойки. Опять же не для открытого употребления. На праздники или для лечения. В Федерации, в особенности армии табак и алкоголь воспрещался. Но Адам знал, что вне стен Федерации табак можно было достать, так же легко, как и алкоголь.
– Вечер вообще-то, не загарами ночь. – Буркнул недовольно темнокожий парень. – Кто эти? – Быстро переключив свое внимание на Адама и Аню.
– Эти пойдут с вами. Они беглые, – спокойно ответил Буря. – Он скрешец, а она колонистка. – Как ни в чем, ни, бывало, произнес мужчина, словно это было обычным делом. Сделав пару затяжек, Буря потушил сигаретку, оставив окурок недокуренным, и сунул тот в мешочек.
– Скрешец?! – Парень округлил глаза, крепко схватившись за ремень, на котором висело ружье. Он явно был встревожен этим открытием.
– Я же говорю, они беглые, – уточнил Буря, спустившись с крыльца и сев на одну из ступеней. – Чем слушаешь? Она меченая, а он, кой его знает, чего он сбежал. Хотя, глядя на его рожу понятно, что никакой он не скрешец. Рожей, как раз, и не вышел, – посмеялся Буря.
Адам и Аня, все это время молча слушали разговор. Изредка поглядывая то на группу, то на невозмутимого Бурю. Аня, вдобавок, поглядывала на старушку, переставшую обсасывать кусочек рыбки, спрятав его во рту. А остатки рыбы, ловко припрятала у себя за пазухой, не постеснявшись прихватить и хлеб.
– Скрешец пойдет с нами? – Возмущенно парень. – Не пойдет, мы не договаривались на это! – Парень завертел головой, в знак отрицания. – Ты совсем спятил? Совать нам в компанию солдата Федерации и колонистку? Нас не то, что в убежище не пустят, да нас по пути патрули схватят! Нет, так не пойдет!
– Так! – Буря поднялся на ноги. – Не визжи, как девчонка, а послушай меня! Никто вас не арестует! У них на лбу не написано кто они, а значит, никто задавать лишних вопросов не станет. Да и патрули не ходят по тому маршруту, какой я вам укажу. Ясно?
