Тут Кронин был с ней совершенно согласен. Он-то вообще не выбрал бы такой вид спорта, как фехтование. Тем более в любительском, а не профессиональном, варианте. Рисковать здоровьем не ради денег, не ради каких-то высоких целей, а просто так? Этого он не понимал в принципе.
А Эдельвейс вспомнила, что как-то раз ей нанесли такой укол спортивной рапирой в правое плечо, что сначала плечо просто болело, а через двое суток рука вообще отнялась. Не то чтобы полностью, но вперед не поднималась. Вбок, назад – пожалуйста. Вперед – нет. И это после укола спортивной рапирой с защитным наконечником через колет!
– Артрит с меозитом, – сказал ей тогда знакомый хирург из спортивного клуба.
Эдельвейс не стала спорить, хотя точно помнила, что Сельма Акка всегда повторяла, что артрит бывает только у прислуги. Так, по словам Сельмы, говаривала ее бабушка, Нинель Акка, а та, в свою очередь, слышала это от собственной бабушки, которая застала еще те времена, когда граждане Империи делились на господ и прислугу. Правда, тогда Империя носила название не Парадизской, а Российской, но это были уже частности.
Кронин покосился на Кеннета: тот до последней минуты не сомневался, что Эдельвейс занимается фехтованием только из-за интереса к мужчинам. И верно, в этом клубе мужчин было подавляющее большинство, а в этой группе фехтовальщиков на ренессансной рапире и сабле Хаттона Эдельвейс вообще была единственной девушкой… Но ее интересовало только фехтование. А мужчины ее интересовали только как спарринг-партнеры, это было очевидно. А это означало, что и спецы-психологи, и Кеннет с Крониным ошиблись в определении ее психологического портрета. Все оказалось не так, как они ожидали, хотя Кронин предполагал нечто подобное с самого начала. И, как выяснилось, не ошибся.
Когда они покидали клуб, тренер лично поблагодарил Кронина за интересную лекцию по технике безопасности.
– Надеюсь, теперь мои ученики наконец поняли, что следует надевать на маску намасник с защитой затылка и шеи!
Кронин сдержанно кивнул, Кеннет вежливо улыбнулся. Надо полагать, Кронин обеспечил тренеру дополнительный доход: после такой впечатляющей лекции, подкрепленной примерами из практики военного хирурга, продажи намасников взлетят до небес!
В раздевалке Эдельвейс придирчиво рассматривала себя в зеркало.
Она прекрасно понимала, что визит Кеннета в фехтовальный клуб вызван вовсе не интересом к ее персоне. Вернее, интерес-то явно присутствовал, но… Это был вовсе не интерес мужчины к понравившейся женщине. Это было скорее похоже на интерес оперативника к объекту разработки. Женщина всегда чувствует, нравится она мужчине или нет, так вот Кеннету она не то что бы не нравилась, просто он был к ней абсолютно равнодушен, хотя и пытался изображать обратное. Возможно, искренне полагал, что именно так и нужно вести себя со специалистом-женщиной… И это бесило ее сильнее всего.
Когда она выполняла работу на «Инвиктусе», Кеннет неоднократно словно невзначай нарушал ее личное пространство, подходя к ней ближе, чем это было необходимо. Затем, тоже вроде случайно, слегка прикоснулся к ее спине между лопаток… Как он ее достал этими знаками внимания! Ну как не понимают мужики, что женщине неприятно, когда они ее трогают? Все эти поглаживания, похлопывания… В свое время ее уже раздевали, рассматривали, мяли, ощупывали… Эдельвейс передернуло, когда она вспомнила обо всех перенесенных унижениях и ощущении собственного бессилия…
