– Я все понимаю. В той обстановке ничего другого, наверное, вы и не могли сделать. Но самое позднее через час меня уже не будет в городе.
– Во всяком случае, теперь вы знаете, где меня найти уже этим вечером.
– Постарайтесь не попасть еще в какую-нибудь неприятность. Что с вами, кстати, стряслось тогда на улице?
– Какое-то мгновенное нарушение регуляции… Может быть, потому, что у меня была нелегкая ночь.
– В каком смысле?
– Эта информация вам не нужна.
– Нарушение регуляции, – повторил он. – Так вы техналь все-таки?
Леста слабо улыбнулась:
– Я же сказала: если бы я сама понимала…
– Объясните. Не очень-то понятно.
Она пожала плечами.
– Даже не знаю, что и как тут можно объяснить… Видите ли, я однажды уже исчезала.
– Как это понять?
– Исчезновение? Ну, представьте: вы просыпаетесь утром – и вдруг оказывается, что вы ничего не помните. То есть, знаете, как вас зовут, понимаете, что находитесь у себя дома, вам известно, что и как вы должны делать, куда идти и так далее. Но о том, что было вчера и еще раньше – ни малейшего представления. Начинаете как бы жить с чистой страницы.
– Гм… Это интересно. Леста, но вот то, что вы делаете… по поводу чего мы с вами встречаемся – это тоже возникло после исчезновения?
– Откуда мне знать? Может быть, да, может – нет…
– Вы помните, как начинали эту работу?
– Самое начало? Нет… нет, не помню. Странно: никогда и не пыталась вспомнить. Интересно, правда?
«Значит, это было предвидено, – подумал Милов. – Ей поставили блок. Следовательно, блок помогает. Для меня это очень важно: дает новые возможности… Конечно, блок: иначе ее давно не было бы в живых».
– Вы не могли бы, Леста, рассказать об этом подробнее?
– Теперь уже некогда. Вам надо поспешить: сейчас они ждут вас у меня или где-нибудь по соседству, но вскоре наверняка перекроют все ходы и выходы. К сожалению, они теперь знают, как вы выглядите…
– Неприятно, конечно. Леста, почему же вы не раскрылись сразу – когда я подошел к вам у фонтана в первый раз?
– Да все потому же: узнала в вас того, кто пытался помочь мне на улице. Это было так непрофессионально, что я сразу заподозрила в вас провокатора. Ну, а при малейшем сомнении, как вы сами знаете…
– Спасибо за то, что не прикончили меня, – усмехнулся Милов.
Она серьезно ответила:
– Могло быть и так. Я просто решила передоверить эту работу им самим.
– О’кей, – сказал он. – Как, по-вашему, мне сейчас проще и надежнее выбраться из Текниса?
– Пожалуй, через рынок. Кажется, ничего лучшего сейчас не придумать. Подходит уже время, когда начнется разъезд оттуда, и те, кто с утра привозил продукты на продажу, потянутся из города восвояси. Если бы вы смогли как-то пристроиться к ним… Их обычно проверяют достаточно условно. Я попыталась бы помочь вам в этом, однако за мной сейчас тоже будут следить, ожидая, что вы захотите со мной встретиться. Поэтому не приглашаю вас ехать в Круг со мной.
– Но это ставит под угрозу и вас?
– Думаю, что не вполне. Я описала вас, как весьма озабоченного сексуально и выражавшего ясные намерения…
– Понял. Следует считать это комплиментом?
– Как пожелаете. Во всяком случае, теперь они будут, конечно, приглядываться, но не только ко мне, а и ко всем техналям, которые могут вызвать такого рода интерес у маньяка. Что же касается меня…
– Кстати: вы даже не сказали мне, какова ваша крыша.
Леста отвела взгляд в сторону. Помолчала.
– Я уже сказала: вам не обязательно знать это.
