Оторвав свой увесистый зад от земли, зверь чуть приподнялся на задних лапах и под довольно сносную игру хозяина на маленькой скрипке, вызывая умиление и сочувствие, неуклюже закружился.
Как это всё наполнило душу Мари радостью и грустью, как чудесно играла скрипка, как грациозно танцевал медведь! Улыбка на её губах становилась всё шире и ярче, прогоняя тени пережитого горя и тоски с её лица.
Этот импровизированный концерт длился ровно до тех пор, пока на горизонте не появились блюстители закона и порядка улиц города.
– Если поймают – оштрафуют и медведя отберут, – прервав выступление, протараторил по-испански цыган. – Поэтому пора бежать. А это нелегко, когда приходится такого чёрта силком тащить…
В этот раз медведь охотно последовал за хозяином, и они благополучно скрылись в дальнем переулке.
Мари не могла сдержать смех, когда Ариф перевёл фразу, что бросил напоследок горе-дрессировщик.
Тут же её вниманием завладел бодрый старичок с длинной седой бородой и в ярко-красном тюрбане.
– Вы думаете, что я простой торговец? Ничего подобного… – сказочно начал он.
Мари с трудом, но всё же смогла понять его слова, с гордостью осознав, что хоть что-то смогла усвоить из уроков Паскаля.
– Я – могущественный целитель, – убедительно продолжал вещать старик, пытаясь увлечь женщину за прилавок своей крошечной лавочки. – Ко мне приходят, чтобы излечиться от недугов. Например, если человек мается животом, в моей лавке есть корень волшебного растения. Его нужно прокипятить, а потом остудить, а затем только пить получившийся отвар. Если же человека одолевают страхи и видения, то достаточно сжечь вот эту змеиную шкуру, и злые духи оставят беднягу в покое…
Мари, как ни пыталась, ничего не могла понять из речи увлечённого рассказчика. Но тут над её головой раздался заговорщический голос Арифа:
– Помнишь, я говорил тебе о шарлатанах и мошенниках?
Она в ответ поспешно кивнула.
– Это как раз тот самый случай, нагляднее урока не придумаешь. Смотри и запоминай.
И, что-то прибавив непонятное по-турецки, Ариф повёл её дальше по лабиринтам шумного, яркого турецкого рынка.
Проблуждав больше часа по узеньким рыночным улочкам, паша остановил восхищённую Мари возле низенького, неприметного домика.
Жестом приказав охране и рабам оставаться снаружи и ждать, он провёл свою спутницу внутрь помещения.
Прикрыв за собой двери, Ариф плавным движением отвёл с её лица чадру.
– Здесь ты можешь открыть лицо, – тихо произнёс он, с нежностью заглянув в удивлённые глаза Мари.
– Selamlar, sevgili dostum! Allah yaşlı adamı unutmana izin vermez17.
Мари и Ариф одновременно повернулись на хриплый голос, раздавшийся из глубины увешанной разноцветными коврами лавки.
Еле передвигая ноги и шаркая подошвами сандалий, к ним медленно, раскинув трясущиеся руки в радостном приветствии, приближался мужчина в глубоко пожилом возрасте.
– Это ковровая лавка почтенного Мурад-бея, – произнёс Ариф и поспешил навстречу радостному старику, раскрыв руки в ответном приветствии.
– Ас-саля́му‘але́йкум, Мурад-бей, да пошлёт тебе Аллах долгие годы, мой дорогой друг, мой учитель, пусть твои добрые глаза ещё долго смотрят на этот мир. – И он учтиво склонился к ногам старика.
– Ва-‘аляйкуму с-саля̄м, – прошамкал старик, кивая седой головой. – Что привело тебя к самому древнему мира сего? – пошутил он и перевёл свой заинтересованный взгляд на Мари.
