«…Глядя в упор друг на друга, вы берётесь за гитары, как ковбои в вестернах вынимают пистолеты, и, не сговариваясь, чудом настроенные на одну ноту, начинаете звуковую дуэль», «…я наблюдаю за столкновением двух традиций. Голоса накладываются: один начинает куплет, второй подхватывает, меняя ритм. Один поёт старинный романс, с детства знакомые слова, это «Цыганочка». Другой продолжает, выкрикивает слова новые, никем не слышанные:
Я – по полю вдоль реки!
Света – тьма, нет Бога!
А в чистом поле – васильки,
и дальняя дорога…
Вы стоите совсем близко друг к другу, и теперь я вижу в полоске света два упрямых профиля с набухшими на шее венами. Потом вдруг одно движение руки: постой, послушай… И жалуется гитара, и мы тонем в её плаче. Солнце теперь светит с другой стороны, скульптурно вырисовывая ваши лица, потом и они уходят в тень, и видно лишь светлое дерево гитар и ваши такие разные руки, пальцы, рвущие струны. Уважение друг к другу, возникшее с первых минут знакомства, останется у вас на всю жизнь».
Это отрывок из книги Марины Влади «Владимир, или Прерванный полёт». Посвящён он встрече цыганского музыканта Алёши Димитровича и Владимира Высоцкого в ресторане в Париже. Познакомились они друг с другом через художника Михаила Шемякина во Франции в 1975-м году. Насколько известно, у них даже были планы попробовать записать что-то совместно, но, к сожалению, так и не успели осуществить.
Вообще-то, В. Высоцкий никогда не любил играть в паре. Просто не получалось у него полностью сосредоточиться. Однако, нет правил без исключения. В интервью с Марком Цыбульским 24-го апреля 2011-го года один из участников знаменитого цыганского трио «Ромэн» Играф Иошка с теплом вспоминает, как однажды в компании знакомых на дне рождения артиста Всеволода Абдулова, всё же, играл с Высоцким: «-…это ему понравилось, и как будто второе дыхание у него открылось. И я играл, и подпевал ему. И это продолжалось, наверное, часа два, или три. А потом, когда мы стали дружить, Володя мне сказал о том вечере: «-Это первый раз в моей жизни было, что человек мне не мешал, а вдохновлял». У Севы мы потом часто виделись», «-…Сейчас всех принято называть гениальными, но Володю я бы назвал по-настоящему гениальным человеком. Люди с такими эмоциями, таким темпераментом рождаются один раз. Вот вы представьте. Сидит перед вами человек. Ну, ничего нету, ну, совсем пустой вроде. И буквально в одну секунду – как на магнитофоне кнопку нажали, – и всё! Он уже завёлся, преобразился мгновенно! Никакой подготовки! Бах, – и всё начинается! И как-будто уже изнутри сгорать начал».
Собирались, как рассказал позднее артист, компанией, и такие музыкальные вечера называли очень просто: «Под цыганским шатром». Рассказывал: «-…мы собирались каждое воскресенье, приглашали актёров из других театров. К нам приходили Людмила Касаткина, Ролан Быков, Евгений Леонов, Ростислав Плятт. Многие у нас побывали. (О Высоцком): Раза три-четыре был. Потом этот «шатёр» начал как-то разваливаться».
Играф Игоревич рассказал о родословной Марины Влади: «-…Марина из семьи Поляковых, а Поляковы – цыгане. После революции половина семьи эмигрировала, а другие остались в России. Я об этом узнал от самой Марины. Мы втроём сидели: она, я и Высоцкий. Я когда узнал, тоже обалдел. И Высоцкий услышал – сидел с опущенной челюстью… Я тогда её спросил: «-Почему ты скрывала, что ты наполовину цыганка?» «-Да Бог меня знает, почему…». Ну, я рассказал ей про эту семью, и говорю: «-Да если я расскажу, что ты из Поляковых, тебя на руках будут носить!» Она мне: «-Ой, пожалуйста, Графчик, не говори никому, не надо этого!»
