Война детей и сетей - страница 6

Эндрю любил автобусы. Помнил их с детства. Обожал ездить ими, особенно на дальние расстояния, утром или вечером. Это был кинотеатр в окне только с двумя фильмами – рассветом или закатом. Особенный кинотеатр, в котором не картинки движутся перед неподвижным зрителем, а зритель движется вокруг экрана и в этом кинозале все динамично – и зритель и фильм.

Но в этот раз за окном было темно. Джейсон заснул на соседнем кресле. А Эндрю смотрел в темноту. Где-то там были поля, граничащие с виноградниками. За ними следят агросети, научившиеся позиционированию, благодаря чему точнее вносились удобрения, полив. А отпавшая надобность в сельхозтехники позволила уплотнить посадку настолько, что все это стало каким-то единым растением. Как уже там сеть разбиралась с корневой системой Эндрю примерно догадывался и это было лучше, чем выращивать из клеток.

Они приехали ночью. Посидели на станции до утра и открытия закусочных. Тех самых, в которых все осталось по старому, где делали бургеры и варили кофе.

«Надеюсь, здесь мы просто поедим. – подумал Эндрю. – Без переделанных мужиков и древних наркоманок».

Подошла официантка, от нее пахло табачным дымом и марихуанной. Можно расслабиться, врагов нет на горизонте. Эндрю глубоко вдохнул запах этой официантки и уставился на нее.

– Что закажем молодые люди?

– А что есть повредней?

– Сэндвичи, бургеры, картошка – все, чтобы ваш холестерин взлетел выше макушки. Сверху можете залить все колой и кофе.

– Отлично. – протянул Эндрю, смакуя будущий пир.– Два бургера, две картошки. Колу ему, кофе – мне и два пирога с джемом.

– Соскучились по нормальной еде? – официантка улыбнулась и внимательно посмотрела ему в глаза.

– О да, мэм. Соскучились по всему.

Она развернулась и направилась к стойке. Эндрю смотрел ей вслед.

– Понравилась? – спросил Джейсон.

– Не вся.

– Ниже спины?

– Это если сзади.

– А спереди?

– Ну выше, как ты понимаешь.

– А если вывернуть ее так, чтоб все на одной стороне было?

– Довольно садисткая шутка, сын.

– Зато смешная. – расхохотался Джейсон.

Эндрю улыбнулся.

– Вот что, Джейсон – внезапно он приобрел серьезный вид. —

Мы живем с тобой в такое время когда все хорошо, я бы даже сказал все отлично. Все вокруг доброе, потому, что нет слова зло. Раньше мы, люди все делили на хорошее и плохое, потом случалось так, что меняли это все местами.

– Ого, пап. Это тебе приснилось в автобусе? – Джейсон не раз удивлялся способности отца меняться в настроении.

– Теперь же, мы рассуждаем понятием целесообразности и необходимости в данный момент. Зло потеряло свою категоричность, и даже самое злейшее – болезни, нищета, смерть и скука почти побеждены. И у нас тут райский рай и свободная свобода. – говоря это, Эндрю смотрел на сына. И замолчал.

– Это ведь хорошо, пап? Только, как-то сложно ты говоришь.– Джейсон смотрел то на отца, то в окно. – Я думаю, ты опять не в себе.

– Знаешь, Джейсон, что-то все равно мучает людей изнутри, и никакой нейросетевой упорядочиватель мыслей не помогает.

Официантка принесла завтрак.

Эндрю крякнул от удовольствия.

– Отлично. Это моя диета.

– Для рака вашей толстой кишки самое-то. – Официантка подмигнула.

– Да. Но она далековато. А рот – вот он, и там слюнки и вкус. Вы разве не любите хорошо прожаренную котлету, с томатами, майонезом и булочкой с тмином.

– Обожаю. Мы здесь уплетаем это за обе щеки каждый день. И плевать нам на протоколы здоровья и диеты с их мультимегавитаминными суперфудами.