- Ваша попытка заставить меня отказаться от своих принципов смешна и нелепа, - произношу четко, - вы не подловите меня на дешевых амбициях стать известным автором, потому что на данный момент у меня их нет. Зато есть огромный объём работы, который я выполняю в этом издательстве - и выполняю хорошо. И если я говорю, что Стефания не сможет написать этот роман - я понимаю, о чём говорю. Потому что работаю с ней уже третий год. Смогу ли я сама написать этот роман? Без понятия. Но одно скажу точно: я бы не стала его писать, потому что тема для меня неинтересна.
- Удивительно, ведь, кажется, ваша подопечная планирует списать образ именно с вас, - усмехнувшись, выдаёт Глеб.
- Ну, вам-то виднее. Вы же знаете её так хорошо, - выдавливаю из себя улыбку, проглатывая его намёк на мой возраст и моё семейное положение.
Разворачиваюсь и иду к двери.
- У Стефании есть три месяца. Если она не закончит роман к сроку, издательство понесёт убытки - а это уже повлияет на её положение здесь, как автора. Возможно, я пересмотрю её контракт.
- Что? - недоверчиво смотрю на него, - Вы вообще понимаете, о чём говорите? Отпустите её - и девочку тут же заберут наши конкуренты.
- Но мы-то знаем, что писать она может только с вашей помощью, - напоминает Глеб, - значит, после пары провальных романов, она вернётся домой и продолжит свою жизнь в качестве обыкновенной школьницы, у которой в аттестате намечаются тройки по русскому и литературе.
- Вы - это нечто, - недоверчиво усмехаюсь, глядя на него во все глаза.
- Я всего лишь хочу стабилизировать процесс производства, - спокойно отвечает Глеб, - капризные звезды мне не нужны. Как и капризные редакторы. И не нужно ничего говорить про то, что творчество не подчиняется времени. Уж вам-то точно известно - что подчиняется, и ещё как.
- Я была не права, когда сравнивала вас с Огурцовым. Вы - тот ещё диктатор, - без единого намёка на комплимент, протягиваю.
- Будете воевать со мной? - спокойно глядя на меня, спрашивает Глеб; и по его лицу видно, что ему абсолютно плевать на мой ответ, - Или вы уже похоронили свои надежды вышвырнуть меня из издательства?
- Ни в коем случае. Рядом с вами мои руки начинают зудеть - а это дорогого стоит, - отвечаю с вежливой улыбкой.
- Зудеть? - удивляется Глеб, - От чего?
- От желания влепить вам по лицу, - отвечаю честно, затем так же вежливо склоняю голову, показывая, что разговор окончен, и выхожу из кабинета.
- Ну, как? - Саша встречает меня в дверях и ведёт в офис.
- Он нарыл информацию обо мне, - произношу, глядя четко перед собой.
- Так, и? - не понимает - пугаться ей или расслабляться - Саша.
- Он сделал это быстрее, чем я, - отрезаю, сама не понимая, что мне следует испытывать по этому поводу.
- Тебя всю потряхивает, - взволнованно замечает Саша.
- Он хорош... - выдавливаю из себя.
- Я тебе об этом с самого начала говорила, - замечает второй редактор, - лицо у него запоминающееся. А эти руки…
- Я чувствую что-то странное... - положив руку на грудь, протягиваю, всё также глядя куда-то вперёд.
- Что? Ты уже влюбилась?! - удивляется Саша.
- Кажется, это азарт… - перевожу на неё потрясенный взгляд, - Я совершенно точно вышвырну его отсюда!
- О… - второй редактор отступает от меня на шаг, похоже - от неожиданности.
- Помяни моё слово, - разворачиваюсь к своему компьютеру и погружаюсь в процесс работы, более не замечая ничего… и никого.
