- А вот деньги мои считать не надо, - мягко и негромко произносит Глеб, нависая надо мной.
Когда он успел так близко подойти?
- Да кому оно нужно вообще? - холодно парирую.
- Как видно - вам, раз вам так не дает покоя мой заработок, - придавливая меня своей энергетикой, всё также спокойно произносит Глеб.
- Мне плевать на ваш заработок. Не мешайте работать, раз сами ничего не делаете, - негромко произношу ему в лицо, потому что кричать на него в тот момент, когда между нашими лицами несколько сантиметров… ну, да, это было бы неудобно…
- Как много вы на себя берёте, амбициозная вы моя, - протягивает Глеб неожиданно нежно, но оттого - ещё страшнее, - с такими претензиями вам не редактором, вам владельцем этого издания надо быть.
- Вообще не поняла, к чему это сейчас было сказано, - произношу едва ли не в самые губы.
- Естественно, - неожиданно резко сократив расстояние почти до нуля, отвечает Глеб; затем отстраняется и выходит из кабинета.
Удивительно, как такой интимный момент, как близость между мужчиной и женщиной, может воздействовать на сознание с прямо противоположным эффектом?.. Я чётко почувствовала, что за эмоции в тот момент испытывал исполнительный директор по отношению ко мне.
Он был разочарован.
Но чем?.. В смысле… мы никогда настолько не сближались, чтобы он успел «очароваться» мною.
- Саша… - произношу, прекрасно зная, что второй редактор не могла уйти далеко.
Собственно, после моих слов, девушка осторожно приоткрывает дверь и смотрит на меня слегка пришибленно.
- Что сейчас происходит в издательстве? Расскажи мне.
- Много чего, Ева, - негромко отвечает та, - у нас было заменено оборудование, на которое раньше не хватало денег; несколько сотрудников уволены, наняты новые… в коллективе про них говорят, что это довольно толковые ребята. Наш художник иллюстратор, который все время срывал сроки заказов, дал клятву зашиться, и, ходит слух, даже подписал новый контракт, в котором был ужесточен пункт о наказаниях... Это только так - мазком по поверхности… но изменений правда много. За пару-то дней… И все пошли на пользу делу.
- Кажется, я очень сглупила, - прикрывая глаза, протягиваю.
- Ну… есть немного, - не спешит утешать меня Саша.
- Думаешь, лучше сейчас сходить к нему? Или попозже?.. - спрашиваю, глядя в пол.
- Дай ему остыть. Ты уже много всего сказала, - дипломатично отзывается второй редактор.
Киваю, сажусь в кресло. Некоторое время смотрю на экран компьютера… а затем с головой погружаюсь в работу.
Мне редко бывает стыдно за себя. Но это - тот самый момент. Меня действительно занесло. И не как профессионала… а как амбициозную стерву.
И это хуже всего.
- Тук, тук, - произношу негромко, приоткрывая дверь.
Глеб сидит за столом, не поднимая на меня глаз. На часах - двадцать минут девятого. На душе...
Лучше пока пропустить этот момент.
- Я должна извиниться, Глеб Самойлович, - произношу, первой шагая навстречу.
- За что? - сухо спрашивает начальник, глядя в какие-то документы.
- За всё. Вы были правы. Я вела себя недостойно.
- Я этого не говорил, - всё также игнорируя моё присутствие, отзывается Глеб.
- Вы это подразумевали…
- Опять будете додумывать за меня? - мужчина поднимает на меня взгляд, и я осекаюсь.
Да. Я додумываю за него. Потому что демонизирую его. И бороться с этим сложно.
- Простите, - опускаю голову, - это больше не повторится.
- Хорошо.
Ага…
...
Стою, глядя на исполнительного директора, которому стала резко безразлична конфронтация со мной, и не знаю - что мне делать. Я ведь уже попросила прощения. И не единожды. Ответ на свою просьбу я тоже получила. Вроде как утвердительный. Так что мне ещё сделать?
