Война и Мир. Чтение на все времена - страница 50

В этом городе еще очень силен дух Болотниковского восстания. Только здесь самозванец начинает играть самостоятельную роль, и будто бы обретает второе дыхание. Оставшийся без царского имени Тушинский лагерь теряет значение второй русской столицы и сжигается. Высокомерное польское войско рассеивается.

Лжедмитрий осаждает Москву уже с новым ополчением. В среде бояр-«перевертышей» зреет замечательная идея. Что если убрать с политического поля, как Василия Шуйского, так и самозванца, а затем всем миром выбрать нового царя? В Москве дворяне, действительно, свергают Василия Четвертого, насильно стригут царя в монахи и, ждут ответных действий от приближенных Лжедмитрия. Но те исполнять данное обещание не спешат. Их позиции замечательно укрепляются. Чтобы заполнить вакуум власти, Семибоярщина выбирает царем польского королевича Владислава Вазу, старшего сына Сигизмунда Третьего. Русское общество поляризуется. К Лжедмитрию, оттесненному в Калугу, стекаются униженные и оскорбленные бедные люди, казаки и козаки. Окружение Владислава точнее, его представителей на Руси, пополняют дворяне.

Вне иерархии, слишком уж однородные народные массы входят во власть темных инстинктов. Понятие правосудия, как таковое, перестает существовать. Раскручивается колесо бессмысленного террора ко всем сколь-нибудь подозрительным и «неправильным» лицам. Более того. Лжедмитрий рассчитывает призвать к походу на Москву уже перемещающихся в Центральную Россию крымских и ногайских (астраханских) татар, турок, чтобы тем сразу поправить все свои дела. Но, его планам не суждено сбыться. В отместку за одну из жертв террора, самозванца убивает его собственный телохранитель.

Итак, Василия Шуйского насильно постригают в монахи. Вместе с двумя братьями он содержится в замке, сто километров от Варшавы. Собственных детей у бывшего монарха нет. Претендовать на престол может трехлетний сын Марии Мнишек, Иван, но, все же, царевич еще слишком мал. Царь Владислав не популярен в народе. Кроме того, он не рискует лично выехать из Польши в Москву, и, похоже, охладевает к идее стать правителем Руси. Почва для появления третьего Лжедмитрия все еще плодородна.

И самозванец объявляется, в январе 1611 г., в осаждаемом шведами Ивангороде (150 километров западнее места, где будет стоять Петербург). Лжедмитрию Третьему удается собрать ополчение в Пскове, и даже отогнать завоевателей. Однако, придя к власти, самозванец медлит с продвижением в Москву. Он пускается в распутную жизнь, совершает насилия над горожанами и, незаметно для себя теряет популярность. Преданных ему лично казаков заговорщики удаляют из Пскова, якобы для борьбы с осадившими пригороды шведами. Лжедмитрий чувствует что-то неладное и пытается бежать. Его ловят, сажают в клетку и везут в Москву. Самозванца убивают в пути, или же казнят в столице.

Москва тем временем, занята поляками, ведь номинально царем является пятнадцатилетний Владислав Ваза. Он избран, но не коронован. Патриарх Гермоген (номер первый), вначале лояльный к иноземному правителю, осознав замыслы шляхтичей, освобождает народ от присяги. Грамоты Гермогена находят отклик, прежде всего в Рязани, где уже формируется народное ополчение. Поляки посылают на разорение рязанских городов зависимых от них козаков Малороссии. Одна часть реестровых погибает, другая занимает сторону народа. Между тем, на борьбу поднимается и Нижний Новгород. В середине марта 1611 г. два ополчения соединяются под Москвой. Всего их, ни много ни мало, сто тысяч человек. Оккупационные силы насчитывают пять тысяч поляков и две тысячи немцев. Они проводят в городе масштабные репрессии, поджигают дома, чтобы справиться с возмутившимся народом еще до начала штурма. От огня и стали погибает семь тысяч горожан. В союзе с поляками состоят бояре и зависимые холопы.