Король был слишком самоуверен. Джон Пим такой ошибки не допустил. Он разгадал замыслы Карла и понял его слабые места. При дворе у него имелись свои информаторы, хотя король и его друзья вели себя так неосторожно, что едва ли в них была необходимость. Кроме того, парламентские уполномоченные, которых отправили, чтобы собрать сведения о действиях короля в Шотландии, по возвращении заверили Пима, что любые надежды Карла на помощь шотландцев в его борьбе против парламента иллюзорны.
Пим знал слабые места короля, но знал и свои собственные. Он больше не мог рассчитывать на большинство в палате общин и понимал, что многие из тех, кто год назад поддержал его атаку на королевскую власть, на Страффорда, на прерогативные суды, на «корабельные деньги» и монополии, теперь пребывали во власти сомнений и подозрений. К тому времени Пим и его главные сторонники, несомненно, стали для короля «настолько отвратительными и виновными», что, если бы ему удалось вернуть свою прежнюю власть, они уже никогда не смогли бы чувствовать себя в безопасности от его мести. Это обстоятельство морально ослабляло их, поскольку позволяло интерпретировать все их дальнейшие действия как следствие страха из-за своей вины и желание получить политическую выгоду.
Более того, летом 1641 г., когда в парламенте было так много неотложных дел, испанские войска высадились на острове Провиденс в Карибском море и буквально смели находившееся там английское поселение. Джон Пим являлся секретарем «Провиденс компани», основными держателями долей которой были все главные лидеры оппозиции – графы Уорик и Холланд, лорд Сей, лорд Брук и Джон Хэмпден. Не прошло и четырех лет, как на этом предприятии они уже потеряли сотни фунтов. Связь между этими людьми в политике и в коммерции возникла не случайно. Общая протестантско-пуританская традиция бороздить просторы морей, заставившая их выступать против короля за гонения на пуритан у себя дома и потворство испанцам за рубежом, побудила их создать частное предприятие для противодействия испанцам в Карибском бассейне. В течение долгих лет единоличного правления короля Карла они использовали свои деловые встречи в этой компании, чтобы обсудить способы обуздать политику короля, которую считали фатальной как для материального, так и для духовного благосостояния их страны. Однако в настоящий момент значение потерпевшей крах «Провиденс компани» было менее важным, чем положение и перспективы ее владельцев. У них не было времени полностью оценить масштаб катастрофы, но долги компании были большими, а активы незначительными. Пока продолжались заседания парламента, его члены не подлежали аресту за долги. Злопыхатели определенно сочли бы, что у Пима и Хэмптона есть веские личные мотивы желать, чтобы парламент заседал бесконечно. Инсинуации подобного рода могли навредить репутации Джона Пима и его главных сторонников и ослабить их влияние на сомневающихся членов палаты общин.
Великая ремонстрация была принята 159 голосами против 148. На предложение Джеффри Палмера, что меньшинство должно вынести протест, большинство ответило таким яростным сопротивлением, что оно едва не переросло в бунт. В тот день, когда король въехал в Лондон, палата общин 169 голосами против 128 проголосовала за то, чтобы отправить Джеффри Палмера в Тауэр за его неосмотрительное поведение. Однако последовавшее за этим предложение о его исключении из палаты общин было отклонено 163 голосами против 131.
