Война, которая спасла мне жизнь - страница 16

– Магазин денег, – прошептал Джейми, не веря своим глазам.

Я кивнула. Таких дома точно не было.

На нас с Джейми снова была та одежда, в которой мы приехали, – не могли же мы в город в рубашках мисс Смит отправиться; только все наши вещи мисс Смит постирала, так что выглядели мы и пахли нормально. Тем не менее после банка она отправилась с нами в магазин с одеждой и купила нам всё новое, и верх и низ, и ещё какое-то, как она сказала, бельё, по три комплекта на каждого, которое велела нам отныне носить под одеждой, и ещё вдобавок чулки и обувку нам обоим.

– Но у меня же есть обувка, – сказал Джейми, глядя на крепкие ботинки, которые выбрала ему мисс Смит. – А Аде она вообще не нужна.

Но мисс Смит и слушать его не стала. Продавец, довольно неприятный тип с кустистыми бровями, заметил:

– С этими эвакуированными, мисс, сплошная морока, да? У меня жена уже по горло сыта, готова хоть сегодня их обратно отправить. Эти сопляки, стыдно сказать, в постель мочатся.

Мисс Смит так на него посмотрела, что он в момент заткнулся, разве что прощения успел попросить. Выходила я из магазина в чудесном кожаном ботинке на левой ноге. То есть самом настоящем ботинке. Специально для меня. Купить, конечно, пришлось всю пару целиком. Продать только один тот тип отказался. Второй мисс Смит забрала в сумку.

– Мы его прибережём, – сказала она. – Кто знает, может, когда-нибудь…

Что она хотела дальше сказать, я не поняла, но спрашивать не стала. Я уже порядком утомилась, даже на костылях, и больше ни о чём не могла думать, как только о том, чтобы оказаться дома. Зато Джейми так и плясал передо мной, выкрикивая:

– Может, тебе исправят ногу! Представляешь, может, возьмут и исправят!

Я улыбнулась ему в ответ. Какой же он всё-таки простачок, диву даёшься.

Вдобавок ко всему прочему, мисс Смит ещё купила новые батарейки в радиоприёмник. Кой у кого на нашей улице они были, радиоприёмники, так что в целом с таким явлением я была знакома, но, как всегда, только отдалённо. Приёмник мисс Смит стоял на лакированном деревянном комоде в главной комнате. Вечером, как только мы вернулись, – это была суббота, – она заменила батарейки и включила приёмник. Из него раздались голоса, послышался разговор.

Мисс Смит вздохнула.

– Хотелось музыку послушать, – сказала она, протянула руку и выключила его. – А теперь, наверно, придётся вечно слушать про эту войну. – Она зевнула и снова застыла в своём кресле.

Я подумала о еде, которую мы накупили. О яблоках. Мясе. Я встала.

– Мисс, хотите, я чай поставлю? – предложила я, вроде как не настаиваю. – Могу хлеба вам сделать со смальцем.

Она хмуро взглянула на меня:

– Конечно, нет.

Я разочарованно опустилась на своё место. Опять очень хотелось есть. А мы за день уже два раза ели, если считать хлеб, который умяли с утра перед выездом.

– Скоро пора ужинать, – сказала мисс Смит. Она улыбнулась мне, но, как и у мамы, видно было, что улыбается она не от хороших мыслей. – Ужин я сама приготовлю. Это моя забота за вами следить.

А, ну да.

Однако она таки встала и пошла приготовила ужин. Огромный. С мясом. Картошкой. Маленькими зелёными шариками – горох, или как-то так, из жестяной банки. Ещё там были помидоры вроде того, который Джейми спёр, только она их на толстые куски порезала. Ещё хлеб, со сливочным маслом. И всё такое разное, столько цветов, столько форм, столько запахов. Горошинки, например, так и перекатываются во рту, а когда раскусишь, сочно лопаются.