«Главнокомандующий желает, чтобы все офицеры были информированы о том, что он будет рассматривать с серьезным неудовольствием любой случай, если какой-нибудь офицер получит повреждение во время катания на лыжах, результатом чего может быть его отсутствие в назначенном месте в назначенный час», – гласил один из приказов командующего британскими эскпедиционными силами во Франции, изданный в конце декабря 1939 г. На Западном фронте царило затишье…
Английские и французские политические и военные руководители были единодушны в том, что война в начальной стадии будет носить со стороны англо-французских союзников оборонительный характер. Английские и французские стратеги обосновывали необходимость оборонительных действий превосходством Германии и ее союзников и считали, что только в 1942 г. Англия полностью развернет свои вооруженные силы на суше и в воздухе. Такая точка зрения оставалась доминирующей на все время первого периода войны.
На следующий день после объявления Англией и Францией войны Германии (4 сентября 1939 г.) главнокомандующий англо-французскими войсками генерал Гамелен заверил своих английских союзников, что вскоре после сосредоточения французских армий он начнет наступление с целью приближения к линии Зигфрида. К исходу 11 сентября французские войска провели незначительные атаки местного значения юго-западнее Саарбрюкена и заняли позиции вблизи германских укреплений. На следующий день Верховный Совет союзников согласился с мнением Гамелена, что в дальнейшем следует ограничиться незначительными по масштабам военными действиями и не бросать армию союзников против главных оборонительных позиций врага. Английские представители одобрили действия Гамелена, добавив при этом: «Мы боялись, что Вы втянетесь в авантюру»[16].
В первых числах октября, когда численность германских войск, перебрасываемых из Польши, заметно увеличилась, французские войска вернулись на линию Мажино. С того времени боевые действия на Западном фронте ограничивались действиями патрулей, поисками разведчиков. Западный фронт как бы замер. Сидя, как казалось, за надежными укрытиями французской оборонительной линии, французское командование сеяло среди солдат опасные иллюзии о скором возвращении домой. Войну воспринимали иронически. В модной песенке, привезенной из Парижа, говорилось: «Развесим наше белье на линии Зигфрида».
«Если бы французы, имевшие тогда значительное превосходство в силах, перешли здесь в наступление, то весьма возможно, что им удалось бы прорвать Западный вал (так немцы называли свою линию укреплений «линию Зигфрида») и даже продвинуться в глубь Германии», – пишет германский военный историк генерал-лейтенант Циммерманн[17].
Об этом же свидетельствовали гитлеровские военачальники Кейтель и Йодль на Нюрнбергском процессе.
И в самом деле положение Германии в это время было далеко не блестящим.
