– Я научусь, – ответила я, хотя одна только мысль об этом внушала страх. – Продолжу, когда поем.
Несмотря на небрежный тон, внутри у меня все сжалось. Почудилось, что пол уходит из-под ног, как будто я снова оказалась с истерзанной и воспаленной спиной на том проклятом корабле.
Макс усмехнулся:
– Ни в коем случае. Тебе нужно отдохнуть хотя бы несколько часов.
– Я прекрасно себя чувствую.
Абсолютная ложь. Но у меня не было времени на отдых. Перспектива лежать в кровати, вертя мысли в голове, пугала меня больше, чем необходимость преодолеть утомление.
Макс косо посмотрел на меня, видимо почувствовав мою ложь:
– Ты слишком устала. Волшебство отнимает много сил, а ты занималась магией двадцать часов кряду.
– Но у меня все получилось.
– На этот раз. Но удача не всегда будет на твоей стороне.
Он поерзал на стуле и открыл рот, словно собирался продолжить. Но не успел он заговорить, как входная дверь распахнулась и на пороге появился Саммерин.
– Как всегда, спасибо, что постучался. Ты безупречно вежлив. – Макс кинул на него быстрый взгляд, но Саммерин лишь ухмыльнулся, делая вид, что ничего особенного не произошло. – Не привел ли ты, случайно, с собой наш любимый шар разрушения величиной с ученика? Потому что ему здесь не место: ни в доме, ни в саду. Максимум, на что он может надеяться, – это посидеть тихонько в углу и ничего не трогать.
– Моф отправился навестить мать, – ответил Саммерин, устроившись в кресле рядом. – Слава Вознесенным.
– О, и ты решил провести свой драгоценный выходной с нами? Как трогательно. – Макс не скрывал своего сарказма.
– Не совсем выходной. Я жду посетителя.
Саммерин обвел взглядом комнату, на секунду задержал его на мне. Интересно, он тоже заметил, как Макс сказал «с нами»?
– Как дела, Тисаана? Ты выглядишь немного…
– Я в полном порядке, – твердо ответила я.
– Она всю ночь потратила, чтобы сотворить это, – не обращая на меня внимания, сказал Макс и протянул Саммерину мой стеклянный цветок.
Тот внимательно осмотрел его, переводя взгляд с цветка на меня и обратно на Макса.
– Отличная работа.
– Спасибо, – поблагодарила я.
– Приемлемо, – одновременно со мной буркнул Макс.
– Ты ждешь посетителя? – переспросила я.
– Саммерин – целитель, – объяснил Макс.
С некоторым облегчением я поняла, что его манера отвечать за других распространяется не только на меня.
– Целитель – как Вилла?
– Не совсем, – ответил Саммерин. – Результат похожий, но сам процесс отличается.
– Вальтайны взаимодействуют с внутренним миром, а соларии – с внешним, – пояснил Макс, как будто это все объясняло.
Мне же оставалось только недоуменно повторять его слова про себя, пробуя слоги на вкус.
– И что это значит? – не выдержала я.
Внезапно мне стало стыдно – каждое слово оставляло на языке густой горьковатый осадок акцента.
Макс помедлил, словно взвешивая ответ.
– Вальтайны… Когда Вилла занимается исцелением, она в каком-то смысле разговаривает с твоим телом. Направляет и стимулирует его, чтобы оно росло и излечивало себя, подкармливает твои жизненные силы изнутри.
Его взгляд устремился на Саммерина.
– А Саммерин работает с плотью напрямую, манипулирует ею, соединяя и сращивая ткани на самом верхнем уровне. Конечный результат получается схожим, но методы сильно отличаются. У Саммерина болевые ощущения гораздо интенсивнее.
– Но при серьезных травмах, например при переломах, мой метод работает намного лучше, – с легкой обидой добавил Саммерин. – И быстрее.
