– Лопух, – Эранор похлопал Магрит по плечу, и та зарычала на него пуще прежнего. Все посмеялись, и Эранор, сон которого как рукой сняло, принялся за готовку, как и обещал. Пока похлебка из оленины, картофеля и морковки кипела в походном котле на огне, принц проигрывал Уильяму в карты. Ещё, у оруженосца нашлась бутылка медовухи, которую они распили одну на троих. Все трое перекусили вяленым сыром, хлебом и мясом, от этого есть не хотелось. А настоявшаяся за ночь похлебка утром будет просто изумительная, с этим расчетом сегодня к ней не прикоснулись.
Чувства опьянения медовуха не принесла, но дала лёгкость, прогоняя ненужные мысли. Из пяти партий, Эранор проиграл три, так что обеднел не так сильно, как Магрит. Блондинку это дико злило. Она разразилась проклятиями, чем вызвала смех у компании и только после этого, словно избавившись от тяжкого бремени, удалилась, довольная, спать.
Уил, который поднял сегодня внушительную сумму, вскоре тоже собрал все свои новоприобретенные средства в кошель и уснул на своём мешке как перекормленный кот. Деньги он любил слишком сильно.
Эранор же развалился на голой земле, прижавшись спиной к дереву, перед этим начертив вокруг лагеря древние божественные слова, которые прогонят от них хищников, насекомых и постороннюю магию, которой тут нет, но, на богов уповай, да сам не плошай.
Принц долго лежал без сна, прислушивался к шуму океана и звукам леса, к треску тлеющих углей в костре. Он не хотел думать о чем-то конкретном, старался отвлекаться на звуки.
Его забрало в мир снов где-то к часам четырём. И раньше двенадцати его едва ли удастся добудиться.
Тем не менее, утро наступило и на туманном острове – кусочке Эритреи посреди ледовитого океана. Грейс проснулась, как и привыкла, с первыми лучами, чувствуя себя абсолютно восстановившейся. Как ни странно, не болело ничего и нигде не ныло. Спать больше не хотелось, но дико хотелось есть.
Вокруг честная компания – Магрит, Уил, Вирал и Эранор. Грейс была рада видеть своего мирно спящего принца, мирно сопели и Магрит с Уилом. Присутствие огромной виверны казалось нереальным, но помогло припомнить подробности вчерашнего дня.
Ужин принцесса пропустила, что весьма досадно. По отложенным в сторонку картам, которые не удосужились сложить в ровную колоду, стало ясно, что вечер был веселым.
– И как я все проспала, – пробормотала принцесса, поднимаясь на ноги. Но едва она шевельнулась, вертикальное веко огромного ящера всколыхнулось, точно шторка.
– «Утро доброе, Грейси, – послышался в голове принцессы бодрый голос Вирала. Кажется, он был рад компании и вполне доволен тем, что кого-то можно приветствовать с утра, – ты очень энергичной выглядишь».
– «Благодарю! У меня так с утра всегда. Но ты не шуми. Остальных будить не нужно».
Для начала Грейс умылась, выпила воды, сделала зарядку и выполнила те упражнения, которым учила Магрит. У принцессы очень быстро вырабатывались привычки, машинально становясь частью утреннего ритуала. Но ни одно занятие не обошлось без комментария Вирала. Ему интересно наблюдать за своим человечком, и чем больше он смотрел, тем больше ему это нравилось.
– «Присядь уже, отдохни, – сказала виверна, – я хочу научить тебя заслонять свои мысли, отделять их от моих».
– «Это зачем?»
– «Чтобы каждый мог жить свою жизнь».
Они сидели на песке, друг против друга, молчали. Чувство голода принцессы забила вода, обманывая желудок и позволяя мысленно отвечать Виралу, стараясь делить и прибирать от него то, что ему видеть или знать якобы ни к чему. Получалось плохо, но для начала сойдет.
