– Согласен… Но всё ж из двух зол, лучше выбирать меньшее.
– И ты считаешь Малькольма Эванса меньшим злом?
– Черт возьми да! – Фронтан остановился и посмотрел прямо на приятеля. – В конце концов, этот человек можно сказать подарил нам космос! Без него, без ЮАС, люди не осели бы Луне! Он дал старт всей местной индустрии! Не будь его, то и нас бы с тобой, Хосе, тут сейчас не было бы! Возможно, к этому момент ты и я уже бы погибли там, на Земле!
– Не пойми меня неправильно, омбре3, я уважаю этого мужика. Эванс и правда крутой чел, но все о чём ты говоришь было чуть ли не полвека назад! Да, когда-то он был первопроходцем, первым человеком, кто построил бизнес в космосе, но сейчас… Да оглянись вокруг! – Эрнандес обвел рукой окружавшее их великолепие Сан-Кристобаля. – Видишь этот город? Его построил не Эванс, не ЮАС! Его построил люди вроде нас с тобой, это место наше! Наше и больше ничьё! Этот город принадлежит тебе, мне и еще пяти сотням живущих тут людей. И я не хочу, чтобы он пал к ногам кого бы то ни было! Пускай даже и самого Эванса! И наш босс, Родриго Мендес того тоже не хочет. И он не допустит этого. Уверяю тебя, мы сохраним нашу независимость во что бы то ни стало!
– Хотелось бы верить в это, – мрачно ответил на экспрессивную тираду товарища, Фронтан.
Глава-5
КИРШНЕР
Катастрофа, случившаяся с тридцать третьим челноком, повергла в шок всех. Сразу после неё, была создана комиссия по расследованию, председателем которой назначили Риту Киршнер. Конечно, СБ обычно таким не занималась – это было дело летно-технической и инженерной служб ЮАС, но нынешний случай был особым, поскольку шаттл с бортовым номером «33» был закреплен лично за главой корпорации. Более того, в день аварии, Старик должен был отправиться на нем на важные переговоры и лишь совершенно случайное решение лететь туда на челноке из Королёва, уберегло его и тех, кто должен был быть с ним от трагедии. Всё это наводило на крайне неприятные мысли о возможном саботаже. Первое заседание комиссии было собрано вечером следующего после аварии дня и проходило в темном просторном помещении больше похожим на старый кинотеатр, нежели конференц-зал.
Киршнер слушала доклады экспертов, входивших в состав комиссии. Совещание близилась к концу, одним из последних выступающих был Тимоти Ламберт.
– Так что, значит человеческий фактор отбрасываем? – спросила Рита Киршнер, глядя на сидящего по левую от неё руку пожилого астронавта.
– Да. Данные самописцев говорят сами за себя. Джим Марстон действовал верно, с момента старта и до самого удара, – указывая на большой экран на стене, где отображалась расшифровка информации с черного ящика, хриплым голосом ответил пилот. – Он изменил пространственное положение челнока, и дал полную тягу маневровыми, чтобы выиграть себе время, после чего неоднократно пытался перезапустить маршевый, действуя сначала согласно инструкциям, а когда это не дало результата, он применили… более творческий подход.
– Поясните, – потребовала Рита.
– Из того, что я вижу, напрашивается вывод будто Марстон пытался включить двигатель в обход системы управления. В любой другой ситуации я бы не рекомендовал этого делать, поскольку это чересчур рискованно, но… – мужчина развел руками. – В любом случае, даже если бы ему удалось запустить треклятый движок, это вряд ли могло его спасти, – он вновь указал на экран, – он уже прошел точку невозврата и ему попросту не хватило бы тяги чтобы затормозить.
