– Библию тоже люди писали. Так что это мнения людей по поводу того, что люди же и придумали.
– А это уже мудрость-интерпретация? Да? Можно, я её запомню?
Сергей недовольно жуёт слюну. Тупоголовые учителя!
– Да, конечно.
– А мне плакать или нет?
Сергей замечает у мальчика небольшой рубец на брови. Несовершенный десятый! Внешний изъян, быть того не может.
– Это мой тебе следующий урок.
– Да?! – Мальчик сияет. – Хорошо! А вас как зовут? Ой, – тупится в землю.
– Зови меня дед Серёжа.
– Спасибо! А меня Саша, или Сашка.
– Приятно познакомиться, Саша.
– А можно я к вам сегодня приду, покажу, как я историю выучил? Можно?
– А родители что твои? – Не хватало Сергею ещё с ним возиться. Хотя она бы точно была довольна. Несмотря на то, что старик ворчит, ему приятно такое внимание при его одиноком существовании.
– Родители сегодня в театре, а потому не ночуют дома. Браслет поставили на тревогу. Так что всё хорошо, не переживайте.
– Да уж, не те сейчас родители, – ворчит старик, хотя и знает, что это не так. Да и объективно он понимает, что, в принципе, мальчику ничего грозить не может. В случае чего браслет засечёт аномальные процессы в организме и подаст сигнал в местное отделение контроля. А инстинкт самосохранения у десятых в его возрасте железный. И это при умной модифицированной квартире – ниже уровня стола ей сложно нанести вред ребёнку.
– Ладно, только приходи к десяти, может, в полдесятого. Спать ещё не будешь?
– Мне нужно четыре часа и семнадцать минут сна для восстановления организма. – Запинается. – Ну это, конечно, при текущем уровне нагрузок.
– Ладно, приходи. Знаешь, где я живу?
– Найду в базе жильцов, – не без самодовольства отрезает мальчик.
– Ишь какой умный! Есть домашний питомец?
– Не-а. – Мальчик грустнеет.
– А надо, выпроси у родителей. Например, кот. Это тебе мой кот-интерпретация. Запомни.
– Хорошо!
Сергей поднимается на свой этаж. Без десяти девять.
– Не те были у нас родители. Хоть кол на голове теши, а ты бы от Жени на сутки не уехала никуда. Сколько я настрадался от этого, а сам такой же, – приветствует старик рамку.
– Терминал, есть сообщения?
– Рассылка от объединения поваров.
– Удалить. Пищеблок, режим подогрева, секция три, через тридцать минут.
Секция три переключается из режима морозилки в пока остановленную духовку. Воодушевление мешает сосредоточиться.
– Терминал, канал А первый.
– Обязательный к просмотру двадцатисекундный ролик.
– Включай.
На экране появляется чистый, ухоженный депутат из партии по защите прав мужчин. Он рассказывает о притеснении врождённых прав единожёнством. О вреде для мужской психики подобных ограничений. Предлагает ввести ряд правок, за которые борется его представительство.
После ролика терминал начинает трансляцию новостей, показывают каких-то демонстрантов, борющихся с очередными притеснениями со стороны лояльных оппозиции профсоюзов.
– Входящий звонок, – раздаётся через пять минут женский голос, слегка контрастирующий с фоном видео. Сергей грубой ладонью пытается привести в порядок старые волосы.
– Принять.
– Папа, привет! – На экране появляются Женя с Элизой и два Сергеевых внука. Младший мальчик – Алёша – стесняется и скучает при общении с дедом. Сергею очень жаль, но ситуацию спасает то, что, когда родственники приезжают на Землю, старик быстро находит общий язык с молчуном. А старшая девочка, девятая, Каталина, души не чает в дедушке.
