– Ладно. Дом будет здесь. Вход давай к кораблю, а окно…
– Для окна стекло нужно. А для стекла кремний. Но ты его весь на корабль извёл. Так что, – выскочив из-за его плеча, шарик издевательски покачался перед его лицом: – Иди копать. Попутно и углерода набери – дом, по-твоему, из чего делать будем?
– Да, папочка, – ещё раз вздохнув, Маслов направился к лесу, где, среди деревьев изредка встречались светло жёлтые выходы кремния.
В этот день ему так и не удалось приступить к созданию своего жилья – подгоняемый напарником он до самого заката метался от деревьев к каменным россыпям отыскивая в мешанине глыб нужные элементы.
Строительство началось следующим утром.
Вынырнувшие из его ранца кубики деловито облетев проекцию будущего фундамента, выстроились в шеренгу и принялись метаться взад-вперёд, покрывая снег серым слоем камня. Как они выравнивали почву под этой плитой, так и осталось загадкой. Напарник, не желая снисходить до объяснений такой элементарщины, отделался от Игоря дежурной фразой – «Всё норм, приятель» и всё, что оставалось человеку, так это отойти в сторонку дабы не мешать процессу.
Закончив с фундаментом и покрыв его слоем похожего на светлую древесину пластика, кубики разделились на четыре отряда. Подлетев к краям пола, они возобновили свой танец, поднимаясь вверх и не прошло и получаса, как перед будущим домовладельцем оказались стены с дверным проёмом и здоровенной дырой на месте будущего панорамного окна. Ещё столько же и будущее жильё украсилось четырёхскатной крышей, на вершине которой, там, где сходились плоскости кровли, объявился высокий флагшток с бледно синим полотнищем флага.
– Символ Странников, – пояснил Нап, уловив недоумённый взгляд человека: – Ты же Странник?
– Я – человек!
– Какая разница, – отвернувшись, шарик дёрнулся в сторону дверного проёма уже заполненного синей плёнкой силового поля: – Ну, страдалец? – Листочки на его стебле приглашающе повернулись в сторону сооружения: – Сбылась твоя мечта. Заходи, чего на улице-то стоять.
Изнутри домик оказался куда меньше чем снаружи. Три ни три метра, так Игорь оценил габариты единственной комнаты, тёплый воздух внутри которой сильно отдавал свежим пластиком.
– Что? Тесновато? – Нап, придирчиво осматривавший стены, пол и потолок повернул на него свой глаз: – Зато тепло, воздух нормальный, да и не зайдёт никто – поле только на тебя рассчитано.
– А свет здесь есть? – Обежав глазами пустые стены и не обнаружив ничего похожего на выключатель, Маслов подошёл к окну вытянув в сторону клонившегося к горизонту первого солнца: – Солнце… – подняв руку он на пальцах прикинул сколько времени осталось до захода – этому трюку его научил Чум: – Первое которое, через час зайдёт. Второе – минут на сорок позднее. И что мне, в темноте делать?
– Спать! Ты же это хотел? – Заглянув ему в лицо ехидным тоном произнёс Нап: – Сейчас тебе постельку организую – и баиньки.
Подчиняясь его команде штук пять кубиков, до того крутившихся где-то снаружи, залетели внутрь и менее чем через минуту перед Игорем возникла узкая кровать, выполненная из того же материала, что и стены скромного домика. Несмотря на её спартанский вид – ложе было собрано из трёх прямоугольников – две спинки, соединённые горизонтальной пластиной, он был счастлив. Подушка, простыня белого цвета, одеяло грубой ткани – всё это просто манило его в свои объятья.
