Он осмотрелся и достал волшебную флейту.
— Например, эта флейта наверняка усыпляет, только если на ней сыграть убаюкивающую мелодию. Создатель этого артефакта использовал такую семантику, потому что она проста и дойдёт до любого без разъяснений.
Я посмотрела на эту дуделку.
— А вы заметили, что она как-то изменилась за эти два дня?
Вампир кивнул.
— Когда я забрал её у прежнего хозяина, она была полностью разряжена. Сейчас её магия восстановилась. Качественная работа. Создатель этого артефакта не просто вложил в своё изделие некоторые свойства, которые могли бы проявиться лишь в руках мага, но провёл более сложный обряд, заставив флейту накапливать в себе магию куда активнее, чем полагается неживой материи. Собственно, такие обряды формируют сгустки силы, действительно начинающие вести некое подобие жизни. Но про создание сущностей я расскажу тебе в другой раз.
У меня уже голова шла кругом, но я всё же задала вопрос, который начал зарождаться с самого начала лекции:
— Скажите, если всё это подобие играет в магии такую большую роль, то… я возгарка, потому что рыжая?
Рихард прыснул:
— Конечно, ведь каждый рыжий маг — обязательно пиромант!
— Правда? — оживилась я. — Но вы же сказали, что нас мало…
— Яра, это сарказм. Ты путаешь символизм с природной магией. Я же только что всё разъяснил! Ты трансформируешь сырую магию почти несознательно, лишь немногим опережая в этом кусок кварца.
Вот это вообще обидно сказал!
— Хотя уверен, многие бы с удовольствием подтвердили твою догадку. Я даже знавал чародейку, которая пользовалась хной в надежде увеличить свои способности к работе с огнём. У неё получилось. Однако далеко не все рыжие чародеи — пироманты. И не все пироманты — рыжие. Впрочем, если речь о прирождённых огневиках, вроде тебя, то не знаю. Кирсана была рыжей, все древние пироманты из хроник — тоже. Но дело наверняка в наследственности. Я уже говорил об этом вчера, помнишь? Твоя горячая огненная кровь. Она одновременно определяет цвет волос и магическую предрасположенность.
— Получается, Кирсана может быть моей родственницей?
— Легко, пиромантов с врождённым даром очень мало, ты вполне можешь оказаться её внучатой племянницей или что-то в этот духе.
От этой идеи я даже немного загордилась. Ну, про неё много плохого рассказывают, но эта тётенька страшно знаменита. Приятно, если у тебя такая родня.
Рихард немного подождал, дав мне посмаковать эту мысль, а потом спросил:
— Ярочка, ты знала своего отца?
Я поджала губы и помотала головой.
— Вы думаете, у меня это от него? Но ведь мама тоже рыжая была…
— Что она про него рассказывала?
— Мама не любила об отце говорить, — отвернулась я. — Когда спрашивала, она просто отвечала, что его с нами больше нет. Не знаю, может, они сильно любили друг друга, и ей больно было вспоминать. Или наоборот, может, он был плохим мужем и бил её. Скорее даже так, ведь иначе она хотя бы сказала его имя.
Вампир не стал дальше выпытывать.
— Хорошо, вернёмся к нашим пирогам. Поговорим про солнце как источник магии. Ты уже убедилась в своей способности использовать его эманации. Но подобное может происходить в природе спонтанно. Наиболее мощное высвобождение магических энергий можно наблюдать при взаимодействии крупных небесных тел.
