– А чем все занимались, когда вы вошли?
– Но я ведь не приглядывалась и долго в кабинете не задержалась. Данила сидел за столом – работал. А Витольд Модестович разговаривал с Игорем и его товарищем. Я никогда при визитерах долго там не оставалась, а в этот раз тем более – мне показалось, что у мужчин случился какой-то конфликт. Когда вошла, услышала, что они говорили на повышенных тонах, а супругу никогда не было свойственно такое. Он человек тихий, спокойный, всегда выдержанный, голоса не повысит. У него сердце больное, я не позволяла ему волноваться. Но в его дела я не вмешивалась, поэтому и тут ничего другого, как уйти, мне не оставалось.
В том, что женщина говорила правду, я ни капли не сомневалась. Пока не выявилось ничего, что могло бы свидетельствовать о ее лжи. Да и мотивов не наблюдалось. Мои компаньоны сидели тихо, стараясь ничем не отвлекать хозяйку от рассказа. Я попросила ее продолжить.
– Дальше случилось то, о чем мне неловко рассказывать. Признаться, от этого я и расстроилась, поскольку не знала, что делать… – Элеонора Наумовна несколько театрально округлила глаза, демонстрируя смущение. – Так вот, через некоторое время – прошло минут пятнадцать, наверное, – Витольд Модестович вышел из кабинета очень встревоженный, раздувая ноздри и шумно дыша. Он прошел через гостиную в нашу спальню, ключом открыл один из ящиков секретера, достал шкатулку, где хранились деньги, и вместе с ней вернулся в кабинет. И, представьте, все это совершенно молча, не сказав мне ни слова, будто меня в доме нет или будто я – предмет обстановки. Не стану скрывать – я обиделась, но тогда ничего не сказала, решила с мужем поговорить потом. Вскоре после этого мужчины ушли, причем Игорь очень сухо попрощался со мной и мужем. А Витольд Модестович сильно нервничал, в таком состоянии я не видела его никогда. Он прошелся взад-вперед по комнате, затем вернулся в кабинет, и я слышала, как он просил Данилу уйти, потому что продолжать работать не в состоянии. Я не слишком утомляю вас подробностями? – поинтересовалась она. – Просто помню, что в фильмах частные детективы всегда просят вспомнить как можно больше разных подробностей.
Я сказала, чтобы Гробовская не волновалась и рассказывала так, как ей самой нравится.
– Ну а потом ничего особенного не произошло. Когда Данила ушел, муж отправился принимать душ. Буквально через несколько минут раздался звонок в дверь – это были вы, Таня.
«Так-так. Значит, подозреваемых вырисовывается трое, и, в принципе, каждый из них мог подменить статуэтку», – начала прикидывать я. Сейчас для проработки деталей место было не слишком подходящее, ну да ладно, пока займемся мелочами. Как показывает практика, именно они чаще всего наводят на верный путь.
– Может быть, кофе? – предложила Элеонора Наумовна, поразив меня гостеприимством в такой момент, когда наверняка не оправилась еще от внезапно постигшего ее горя.
– Нет, спасибо. Вы меня очень обяжете, если скажете, где и как можно найти Игоря…
– Да не знаю, как, – развела руками вдова. – Супруг ему звонил несколько раз, но у него феноменальная память, и он все запоминал наизусть, так что вряд ли записывал его номера. А вот Инге, наверное, можно позвонить. Сейчас поищу в телефонной книжке…
Пока хозяйка выходила, я решила еще раз осмотреть кабинет. Почему-то меня преследовало ощущение, будто я что-то не досмотрела, не увидела самого главного. И я, испросив на то разрешение хозяйки дома, направилась в кабинет, оставив своих спутников сидеть в гостиной.
