Ох черт, я сейчас лишусь девственности. Во второй раз.
Щеки вспыхнули. Я испуганно замерла, почувствовав, как по ягодицам и бедрам заскользила резинка трусиков. Меня обнажали, распаковывали, как подарок, найденный под новогодней елкой. И вот уже в ложбинку между половинками задницы лег влажный горячий член.
Огромный. Такой агрегат хорош для опытных дамочек, а не для невинных девиц вроде меня. Похоже, крови, на радость лысому, будет море.
Скорее бы все закончилось! С этой мыслью я чуть раздвинула ноги и приготовилась к резкой вспышке боли.
— Ты только аккуратнее, ладно? — прохрипела я в подушку, чувствуя себя униженной из-за этой просьбы.
В ответ зверь раскатисто зарычал мне в волосы.
Голой кожей ягодиц я ощущала влагу, текущую из его члена, спиной — твердые выпуклые мышцы груди, затылком — жаркое дыхание.
Поздно. Он сказал, что потом думать о спасении будет поздно. Не соврал. Теперь, когда силы к оборотню вернулись, оставалось лишь принять неизбежное. Расслабить мышцы и впустить его в свое тело.
Внезапно сокрушительная тяжесть перестала давить на спину, и матрас скрипнул, спружинил, освобожденный от лишнего груза.
Что?..
Почему?..
Удивленная, я повернулась на бок, чтобы посмотреть, куда делся зверь. Голый, возбужденный Призрак подошел к стене, размахнулся и со всей силы ударил лбом о гладкую белую поверхность. Раз, другой, третий. Он просто стоял напротив стены и бился о нее головой.
В ужасе я вскочила с постели и подлетела к нему, пытаясь остановить.
— Прекрати! Не надо. Что ты творишь? Что на тебя нашло? — дрожащими пальцами я вцепилась в железный бицепс.
Перестав себя калечить, зверь скосил на меня взгляд. Все его лицо было в крови. Кровь текла из разбитого лба, заливала глаз, струилась по виску и переносице.
— Зачем? — мой голос сорвался на высокие истеричные нотки.
— А как еще мне было себя остановить? — прохрипел зверь. — Как иначе вернуть себе контроль? Я не хочу тебя насиловать. Я же обещал ничего не делать против твоей воли.
Его трясло, как после укола адреналина. Нервный, дерганный, он подошел к камере, наблюдающей за нами с потолка, подпрыгнул и в ярости сбил ее на плиточный пол.
— Думаешь, единственная? — спросил Призрак с жуткой ухмылкой на окровавленном лице. — О нет. Эта — для отвода глаз. Где-то здесь есть другая, скрытая. А еще прослушка, — он открутил плоскую лампу над кроватью и показал мне черный провод с крошечным объективом на конце. — Натыкали повсюду. Сидят и смотрят вечернее шоу.
Теперь он изучал решетку вентиляции.
— Бесы проклятые, иди в душ. Немедленно. Прямо сейчас. Иначе мне опять придется избить себя о стену. Пожалей мои мозги.
В порванном платье, без нижнего белья, я попятилась в сторону уборной.
— Быстрее. Ну! — рявкнул зверь. — Вылей на себя всю химию, что там найдешь. Шампуни, гели. Надо перебить запах. Ч-ч-о-о-орт, — протянул он в каком-то бессильном отчаянии. — У меня мозги набекрень от того, как ты пахнешь. Почему ты все еще здесь? Вон отсюда! — Увесистый кулак с грохотом обрушился на стену рядом с вентиляционной решеткой.
Вздрогнув, я испуганной мышкой юркнула за дверь.
О господи, о господи, этот мужчина… он…
Он голову себе расшиб, чтобы не брать меня против воли.
От горячей благодарности защипало в глазах.
Такое благородство, такая самоотверженность. И чем я на них отвечаю? Ложью.
Руки тряслись. Дрожащими пальцами я пустила воду и нагнулась над раковиной, чувствуя характерные спазмы в желудке. Меня подташнивало, но не рвало, а жаль: после приступа стало бы легче.
