— И не знаешь про кланы?
Я мотнула головой.
— И ни разу не обращалась?
— Нет. Я человек.
Призрак повернулся на бок, оперся на локоть и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Человек не может быть парой зверя.
Пойманная этим пристальным взглядом в ловушку, я тяжело сглотнула.
Зверь что-то заподозрил? Меня подловили на лжи?
Несколько минут мы смотрели друг на друга в полном молчании. Призрак изучал мое лицо, словно пытался вскрыть мне череп и проникнуть в мысли. Испуганная, я едва дышала. Совсем недавно наши тела сплетались в любовном танце, а сейчас я чувствовала себя беззащитным зверьком в лапах хищника.
— Оборот может запаздывать, — наконец сказал зверь. — Такое редко, но бывает. Обычно животная сущность проявляет себя уже в детстве. Но не всегда.
Так вот какой вывод он сделал.
Я мысленно выдохнула. Пронесло.
— На базе не знают, что ты одна из нас, — Призрак бросил тревожный взгляд по сторонам, словно проверяя, всю ли прослушку снял, все ли камеры наблюдения вывел из строя. — Почему молчат твои родители, в принципе, ясно.
«Конечно, ясно, — подумала я с грустью. — Потому что им нечего мне рассказывать. Я не такая, как ты. Не умею обращаться в животного. Но ты считаешь иначе, потому что истинной парой зверя не может быть человек. Но я человек. И не твоя истинная пара».
Господи, как сильно, как мучительно остро мне вдруг захотелось, чтобы придуманная легенда стала реальностью. Чтобы мы с этим роскошным мужчиной действительно были парой, но встретились при других обстоятельствах. Не в клетке, не на этой секретной базе — случайно столкнулись на улице или, может быть, в гостях. Утопия. Глупые мечты одинокой девочки, мечтающей о настоящем искреннем чувстве. Тайные фантазии женщины, пережившей предательство.
Невольно, сама того не желая, я сравнивала Хакона, отца Молли, и этого голубоглазого хищника. Бывший муж бросил меня с больным ребенком на руках. Зверь был из тех, кто не бежит от ответственности. Его сила духа восхищала. Такой мужчина заботится о своей женщине и ни за что не оставит ее наедине с трудностями.
— Давай в душ. Хватит лежать на грязных тряпках.
Не успела я ничего ответить, как обнаружила себя на руках Призрака, идущего в ванную. Ему тоже не мешало вымыться. Он был весь в крови, своей и немного моей, а еще одуряюще пах диким, животным совокуплением. Спермой, потом, женскими соками.
Когда меня опустили на поддон душевой кабины, я почувствовала, как по ногам потекло доказательство чужого удовольствия. И тут же в меня, растянутую, до сих пор раскрытую, ворвались пальцы. Мокрая, я легко приняла сразу два.
— Что… Что ты делаешь? Мы же собирались в душ.
— Мы в душе.
Властным жестом зверь развернул меня к себе спиной и заставил упереться ладонями в стену. Он все еще был снаружи, стоял на маленьком синем коврике на полу ванной, но это не мешало ему ласкать меня через открытую дверцу душевой кабины.
— Мы собирались мыться.
— Одно другому не мешает.
Зверь потянулся и пустил воду. Теплые струи забарабанили по моей выгнутой спине, и во все стороны полетели брызги.
От бешеного удовольствия дрожали колени, хотелось сползти на пол, опуститься на четвереньки и чтобы Призрак взял меня по-звериному, сзади, ибо стоять на ногах уже не было никаких сил. Снова и снова любовник вгонял в меня пальцы, раздвигал их внутри, прокручивал, доводя меня до исступления, заставляя выть и молить о большем.
