Где-то вдалеке зашумел трактор. Лена прислушалась – мимо, что ли, потушила в пепельнице очередную сигарету, потянулась, разведя изрядно затёкшие плечи, и вернулась к тексту. На крыльце послышались голоса. По коридору простучали каблуки, и в кабинет, распахнув дверь, ворвалась специалист Вера Михайловна, вытаращив абсолютно дикие глаза. Лена развернулась вместе с креслом, даже не успев открыть рта. Вера кричала:
– Елена Максимовна, выйди! Там!..
Лена встала и пошла к выходу, ноги одеревенели, двигались плохо. Уличная дверь была распахнута настежь, а на крыльце стоял, покачиваясь бледный до синевы Валерка. Он пытался что-то сказать, издавая нечленораздельные звуки. Лена оттолкнула его и вышла за дверь. Там дул ледяной ветер, но она совсем не чувствовала холода, стояла и смотрела вниз с высокого крыльца. В тракторной тележке дров не было, а лежало что-то большое, словно скомканное, накрытое брезентом, в нескольких местах покрытым бурыми пятнами. Она поняла всё моментально, долгим взглядом посмотрела на Валеру, тот продолжал мычать, как-то нелепо жестикулируя. В дверях, зажав руками рот, стояла Вера. Лена отстранила её, всё так же молча, на деревянных ногах, прошла в кабинет и позвонила в милицию и скорую.
Что происходило дальше, осознавала плохо, а помнила обрывочно. Она не плакала, а лишь хмурила брови, смотрела длинным пустым взглядом на собеседников. Илью забрали в райцентр, туда же уехали участковый и Валера. Вера Михайловна по телефону договорилась с мужиками, чтобы выкопали могилу и протопили дом. Она вообще взяла всё на себя, увела Лену домой, отпаивала валокордином и коньяком, потом уложила спать и сама прикорнула рядом на кресле. Муж Веры командовал мужиками на кладбище.
Лена открыла глаза, за окном едва серел рассвет. Вера спала в кресле, свернувшись клубочком. Встала и тихонько прошла на кухню. Щёлкнула тумблером чайника, достала из шкафчика кофе и сахар, молоко из холодильника. Поставила на стол чашки, заварила кофе. Каждое движение отзывалось болью, но она продолжала двигаться. На кухню пришла Вера, молча села на стул, взяла чашку.
– Вера, спасибо тебе. Ты иди, нам же на работу скоро. Я сейчас голову помою и приду.
Вера смотрела на неё во все глаза.
– Леночка, может, тебе не ходить пока, посиди дома, поспи.
– Думаешь, я усну?
Когда за Верой закрылась дверь, Лена вытащила из гардеробной два чемодана и начала собирать свои вещи. Предупредила по телефону квартирантов, что через месяц аренда прерывается. Пока она поживёт в Леркиной однушке, та стояла закрытой – Елисеев там не жил, предпочитая служебную квартиру. Лерка – настоящий друг, она не стала высказывать считающихся необходимыми банальных соболезнований, произнесла всего несколько слов, от которых у Лены в груди чуток оттаяло. Рассказала, где взять ключи и пообещала приехать в январе.
Следствие закончилось, не начавшись. Несчастный случай. Так бывает. Дерево при подпиле порой падает не туда, где ожидаешь. А то, что оба дровосека были изрядно выпивши, никого не интересовало. Экспертизу, конечно, провели поверхностно, это тоже было никому не нужно. Валера пытался что-то объяснять, но Лена, подняв ладонь, остановила его. Она вообще почти не говорила в эти дни.
На кладбище стояла молча, глядя в заострившиеся черты лица Ильи, вокруг шептались, шипели: «Вот, и не плачет совсем, то ли деревянная, то ли железная». А она смотрела на него и думала: «Ну что же, Илья, ты свой выбор сделал. Теперь ты останешься здесь навсегда».
