Максим был зол, и только щелчок блокировки дверей заставил меня посмотреть на его хмурое лицо. А затем произошло непоправимое: молча он схватил меня за лицо и резко приблизил к себе. Из груди вырывается судорожный вдох и вопросы от непонимания ситуации, а следом его губы с силой впиваются мои, принося боль и отторжение. Руками я впиваюсь в его грудь и резко отталкиваю обезумевшего Максима.
- Какого черта? Не трогай меня, ясно тебе? По-моему, сегодняшний вечер должен был расставить все точки над "и", Максим.
- Не кричи, - приказывает тот, кого я, оказывается, совсем не знала, а следом он с помощью кнопки закрывает окно с моей стороны и быстро приникает к шее.
Я успеваю издать только лишь писк, когда наши спинки кресел вдруг начинают опускаться к задним сидениям, и я падаю прямо на спину.
- Что ты делаешь?! – кричу я, отползая от одичавшего Максима в то время, когда его глаза горят похотью и безумием, а его тело придавливает меня с огромной силой.
На вид не крупный Максим оказывается слишком сильным, и я начинаю бесполезно бороться, кричать и звать на помощь в наглухо запертом автомобиле.
Влажные губы Максима приникают к шее, а его грубая рука накрывает мой рот. Платье из-за трения поднялось вверх, оголяя нижнее белье, и, воспользовавшись парализовавшим меня страхом, парень без труда накрывает рукой внутреннюю часть бедра. С липким страхом и бешеным сердцебиением я ощущаю, как его горячая рука ползет к кружевам.
Меня одолевает просто безумный крик, а в мыслях проносится важная мысль, которую я не забуду никогда: этот вечер я могла провести в компании чужака, как говорит о них папа, и остаться целой и невредимой, но вместо этого я выбрала свидание с человеком, которого я знала много лет и теперь…
Мой крик приглушается звоном ремня. Голос хрипит, а я прошу и умоляю Максима остановиться. Его руки шарят по телу, пытаясь снять платье и оголить грудь, я бью Максима, царапаюсь, кричу и кусаюсь, но этим только усугубляю свое положение. Максим не в себе, он матерится и в считанные секунды обездвиживает меня ремнем и поворачивает на живот, я не могу издать звука и еле дышу вперемешку со слезами, а затем слышу его насмешливый голос вместе со звуком пряжки ремня:
- Вот и все, детка! Сегодня все случится!
Я всхлипываю и вновь начинаю неистово кричать, пока мой звук не приглушается звоном битого стекла.А затем ощущаю пустоту на своем теле, легкость и свободу вперемешку с липким страхом. С трудом переворачиваюсь на спину и пытаюсь избавиться от ремня, что оставил глубокие следы сопротивления на моих запястьях. Звуки молчаливой борьбы и криков Максима действуют на меня почему-то успокаивающе, но ждать своего спасителя не хочется. Хочется скрыться и убежать отсюда к чертовой матери, хочется к Ане и родителям, но этому не суждено сбыться, потому что через секунду наступает оглушающая тишина, а внутри салона связанную меня находит яростный и безумно злой взгляд Владислава Цесарского!
6. Глава 6
В весьма потрепанных чувствах я сижу в машине чужеземца. Раскрасневшаяся, напуганная и сама не своя я поначалу не замечаю взгляда Владислава – несомненно злого взгляда. Вся в своих мыслях, вся дрожу не то от холода, не то от страха и произошедшего. Растираю руки, от ремня которые еще минуту освобождал Владислав. От ремня насильника. Не поворачивается язык назвать его иначе, не поворачивается.
