Думаю, я родилась со страстью к музыке. Помню, с детства хватала дезодорант или лак для волос и пела в него, как в микрофон, все, что приходило в голову. Когда подросла, вместе с друзьями устраивала концерты для родственников, которые приходили в гости. Мы не просто пели: у нас были репетиции, номера, костюмы. Некоторые дети даже не хотели идти к нам в гости, если знали, что у меня будет очередной прогон какого-нибудь танца и я ищу подтанцовку. Таким массовиком-затейником я была на протяжении многих лет. Уже с детства я вела себя как взрослая, слушалась старших, но мне всегда хотелось выделяться, быть первой, лучшей.
Позже концерты стали серьезнее. В начальных классах на уроках музыки в общеобразовательной школе учительница обратила на меня внимание. Уже тогда она поняла, что у меня есть талант к пению. Педагог занималась со мной дополнительно после уроков: готовила к конкурсу на телевидении.
Одновременно с обычной школой меня отдали в музыкальную, и там мне нравилось больше. Я всегда хотела петь, но отделения вокала не было, только фортепиано. Все ходили на хор, и в этом хоре мы с подругой солировали.
Я закончила восьмилетку, а после этого к нам в школу устроилась преподавательница пения – открыли вокальное отделение. Я была уже подростком, но мое желание петь никуда не пропало, и я поступила заново. Поэтому у меня два диплома музыкальной школы – фортепиано и вокал, оба с отличием. Толку от этого никакого, разве что приятно, когда ксерокопируешь документы – сотрудник удивляется: «О, у вас красный диплом».
Я всегда верила, что с помощью музыки могу выразить себя на 100 процентов. Когда я пела или играла на фортепиано, мне казалось, что я попадаю в другой мир, что нахожусь в каком-то другом измерении. Я до сих пор считаю, что люди, связанные с искусством, отличаются от остальных.
Мой брат, когда еще не занимался музыкой, все время надо мной подшучивал. Я могла часами играть одну ноту на инструменте и повторять ее голосом, уходила глубоко в себя, а он ворчал: «Ну вот, опять она с ума сходит». Я погружалась в творчество: играла пьесы, сочиняла мелодии, записывала их, подбирала стихи и пыталась положить их на музыку.
Экзамен по фортепиано был для меня удовольствием. Другие ребята волновались, тревожились от того, что их будет оценивать комиссия. Мне казалось, что больше нет права на ошибку, сейчас нужно быть сосредоточенным и серьезным, но меня такой настрой, напротив, сбивал. Я не думала об этом как об экзамене, а представляла себя артисткой, дающей концерт на сцене перед большой публикой.
Однажды, будучи в похожей ситуации, я слишком увлеклась игрой на инструменте во время выступления. Тогда я поступила в колледж в Таганроге на вокальное отделение и выбрала фортепиано как дополнительный инструмент. На одном из экзаменов на втором курсе я играла очень знаменитое произведение. Это было показательное выступление: приехала комиссия из Ростова, состоящая из различных профессоров. Когда я вышла на сцену, мне вспомнилось то чувство из детства, когда я погружалась в музыку и забывала обо всем. После этого меня попросили выйти к комиссии. Я сразу заподозрила неладное: обычно, если такое случается, то либо ругают, либо хвалят. Как правило, первое.
Преподаватели из моего университета улыбались и даже посмеивались: «Рузанна, что ты натворила?
