– То есть это всё же не шутка… – уныло пробормотал мужчина, – ведь даже Сивку-Бурку не я поймал!
– Конь тебя признал, чего ещё надо?
– Конь и тебя признал, – заметил Кристиан, – может, это ты – богатырь?
– Ну вот, и посмотрим, кого меч признает, – отмахнулась Лена, и они снова вышли наружу.
В отличие от Лены, Кристиан впервые летел верхом на Змее Горыныче. Было видно, что ему нехорошо, но он держался молодцом. Сытый Змей мирно махал крыльями, привычно следуя за направлением путеводного клубочка, и особенно не болтал. А Лена безуспешно пыталась отогнать вновь и вновь возвращающиеся воспоминания о Кощее в его кабинете. Собственно, о любвеобильности данного сказочного персонажа догадаться было несложно, но к такому резкому столкновению с реальностью она всё равно была не готова. Настолько не готова, что перед глазами до сих пор стояла его напряженная спина. Девушка в который раз потрясла головой и постаралась сосредоточиться на пейзаже.
Зимнее солнце рано клонилось вниз, рисуя длинные и резкие тени от деревьев, кустов и построек. Заснеженные поля сменялись пролесками и полосами шоссе, вдали искрил ручей, а на пригорке миролюбиво возвышалась подозрительно знакомая заброшенная часовня.
– Лен, а мы летом не тут? – вторя её собственным мыслям, внезапно произнёс Кристиан.
Клубок указывал прямиком на часовню. Змей Горыныч, гнусаво пародируя никогда им не виданных стюардесс, объявил, что приступает к снижению.
– Нет! Да быть такого не может! – воскликнула она.
– Шутка года! – фыркнул будущий богатырь.
– Вы о чём? – заинтересовался Правый.
– Знаем мы этот меч-кладенец! Рухлядь ржавая! – фыркнула Лена.
– А, может, просто рядом ещё что прикопано? – предположил Кристиан.
– Зато я знаю, где мы сегодня ночуем, – хмыкнула Лена.
Они распрощались с Горынычем подальше от деревни и, посовещавшись, решили сначала договориться о ночлеге, а уж на следующий день отправиться за мечом-кладенцом.
Именно в этой деревне они вышли летом из реки вместе с русалкой Оксаной, и именно здесь жили у двух местных пенсионерок, Нины Семёновны с Галиной Михайловной пока строился летучий корабль. То, что те же местные пенсионерки пытались вместе с другими деревенскими жителями у них этот корабль отобрать, лишь добавляло ситуации пикантности.
Деревня производила такое же унылое впечатление, как и летом: покосившиеся заборы, крыши, серые сараи и ржавый мусор, который не мог скрыть даже первый робкий снег. Синий домик с китайскими бамбуковыми занавесками и двумя ржавыми запорожцами во дворе они нашли по памяти. Стучаться им не пришлось.
Бамбуковые занавески заколыхались, как взъерошенные змеи, раздался скрип половиц, и в проёме распахнутой двери появилась Галина Михайловна. Она была одета в шерстяные носки поверх шерстяных колготок, толстый махровый халат поверх свитера и розовую вязаную повязку для волос, прикрывающую уши.
– Вы! – громко объявила женщина, указывая на них дрожащим пальцем. Палец чертил угрожающие дуги в воздухе, словно не находя, на ком бы остановиться. Внезапно и палец, и взгляд сфокусировались на Лене. – Ты!
Лена настороженно уставилась на палец и его хозяйку. Женщина усиленно что-то соображала, пауза затягивалась. Внезапно Галина Михайловна с громким воем и резким стуком бухнулась на колени перед Леной.
– Елена Андреевна, простите нас, грешных, не знали мы, честное пионерское, ничего не ведали!!! – взвыла пенсионерка.
