– Лорхен, мне иногда кажется, что ты вообще не нашего роду – племени.
– Как это?
– Ну, ты особенная, всегда была такой. И вырвалась.
– А куда я вырвалась? Ты лучше это спроси?
– Спрашиваю, куда ты вырвалась, Лорхен?
– А никуда я не вырвалась. Может, выбежала в поле – а там война. Люди убивают друг друга.
– И ты убивала?
– И я убивала. Но не ножом, не пистолетом. Словом.
– А я вот, нож взял. Руку на брата поднял…
– Леха, ты снова сел на чувство вины. Ты свое отсидел. Да и Серега, слава Богу, жив и здоров.
– Отсидел. Отмучался. Больше не хочу туда возвращаться.
– Вот и успокойся. Все позади. У тебя жизнь теперь другая.
– Лорхен, но ведь есть люди, которые живут… нормально. У них все по понятиям… они влюбляются, женятся, дети у них родятся… Они дома строят, работают на любимой работе… А спросят меня сегодня… Какая такая моя любимая работа? Где моя жена? Где мои дети?
– Знаю я, знаю, Леха… Все это карма, как теперь учат. Судьба. Неизбежность Выбора.
– А что такое Выбор?
– А Выбор, это сумма решений правильных и ошибочных. Мы ведь сами его делаем. Согласись, вариантность жизни огромна, а мы делаем именно этот Выбор, – отсюда и последствия.
– А характер?
– Характер-это источник наших бед или радостей. Все держится на его основе. Не зря же говорят, что характер это и есть судьба.
– Да уж, поспорить с этим сложно.– Вздохнул Алексей. -Но ведь есть еще другие понятия… Они тоже влияют на нашу судьбу – наши близкие, родные, друзья, талант, призвание, любимая или нелюбимая работа…
– А ты думаешь, у меня есть любимая работа?
– Неужто, нет? А ведь ты была такая талантливая девочка, как ты красиво танцевала, как ты рисовала…
– А работать я стала… просто женщиной.
Вернувшись с огорода, Катя с грустью оглядывает ободранную стену. Алексей сдирает обои в горнице с осторожностью. Прикипела Катя к старому, оно словно живое в ее душе, и расставаться с прошлым нет охоты.
– Мы всегда слой старых газет клеили под обои.– Говорит она.
– А сейчас другие обои. Раньше были бумажные, тонкие. А эти, видишь, какие… – Алексей ласково поглаживает полосу, на которой нарисованы красивые чашки и тарелки. Кухонные обои, как теперь говорят, специальные, стильные.
– Главное, моющиеся. Это же не просто наклеенная бумага.– Ободряет настроение Кати Лора. – И клей особый. Не клейстером же, как раньше клеить! —
– А эти мои на клейстере, сколько лет простояли! – упрямится Катя. Лора старается, и обидеть ее Катя побаивается, но все же не по себе видеть, как горница теряет свой первоначальный дорогой для нее вид.
– Вот уж тараканы были довольны! – посмеялся Алексей.
– А Серега прочитал, что тараканы означают хорошую экологию. Из квартир-то они уже сбежали! – упорствует Катя.
– А ведь точно! Я ведь их живьем сто лет и не видала, – Подивилась Лора, – пока сюда не приехала. Ну, ладно, тащи старые газеты, все равно на них нужно раскладывать полосы и клеем мазать.
– А никак без старых газет! Я и говорю! Никак! – обрадовалась Катя.– Я пошла за газетами-то.
В сарайке у нее много чего схоронено на всякий случай жизни и черный день. К тому же банку с деньгами она уже переправила в сарайку, под ящик с инструментами.
– Новые технологии… здорово. Сколько умных людей на свете! – Алексей с удовольствием читает рекомендации на этикетках со строительными материалами.
– Леха, ты такой наивный!
– Да. Мир меняется, а я нет.
– А почему ты не меняешься?
