Разумеется, им намного легче забрать в солдаты безродного сироту, нежели сына богатого фермера или чиновника. Но и Дрейк вроде как не одинок. Он нужен Хоксу, а Хокс нужен деревне. Правда, Дрейк понимал, что защита эта призрачна. Не так уж много влияния у деревенского кузнеца, пусть даже и зажиточного, чтобы противостоять посланцам князевой военной машины. Вот на толстого Бенета никто не позарится. Таких, как говорят, в армию можно брать, только чтобы помогать есть кашу на привалах. Вчера Дрейк видел двух чиновников, приехавших в деревню, но зачем они прибыли, узнал лишь сегодня.
Он прошел дальше за кузницу и остановился на берегу ручья, который журчал в каменном русле. Дрейк смотрел на воду и сбрасывал ногой вниз маленькие камешки.
– Дрейк! Где ты? Иди сюда! Работать пора! Дрейк! – услышал он голос хозяина.
Дрейк подошел к кузнице. На помосте под навесом стоял красивый конь. Его звали Дюгонь, и ездил на нем хозяин одной из ферм. Дрейк знал всех животных в деревне, которым требовалось прибивать подковы. Он потрепал коня по холке и вошел в кузницу. Внутри Хокс разговаривал с Кейзом – владельцем коня. Кейз – богатый фермер – и обычно присылал кого-нибудь перековать лошадь, а то, что он пришел сам, казалось немного необычным. Впрочем, Дюгонь был его любимцем.
Хокс молча показал Дрейку на те подковы, на полке, которые следовало взять, и продолжил разговор с посетителем.
Для лошади подковы – что обувь для человека. Чем больше бегаешь, тем чаще приходится менять. Подковы даром что железные, а снашиваются очень быстро. «Счастливчики», которые находят подковы в дорожной пыли и несут себе домой, часто не задумываются о том, что эти «амулеты удачи» – всего лишь изношенная лошадиная обувка. Но почему-то никому не приходит в голову прибить над дверью старый изношенный башмак на удачу.
Многие лошади боятся огня в гудящем горне и звона инструментов, поэтому лошадей перековывают на улице. У Хокса для этого был сделан специальный навес, где удобно работать и в дождь. Но подкову, прежде чем прибить к копыту, надо вначале раскалить. Этим и занимался подмастерье. Дрейк мог бы и сам перековать Дюгоня, взяв в качестве подмастерья Петера, но у Хокса существовало железное правило: в присутствии заказчика всю основную работу делал мастер. Вот если лошадей оставляли на время у кузницы, тогда Хокс мог поручить эту работу и Дрейку. А сейчас он взялся за дело сам. Подошел к Дюгоню и хлопнул его по ноге, чтобы увидеть копыто. Конь послушно поднял ногу – видно, такая операция была ему не в первой. Хокс клещами отодрал старую подкову, почистил копыто и крикнул в темноту кузницы:
– Дрейк, подкову!
Дрейк уже нес щипцами раскаленную подкову. Ее приложили к копыту, пахнуло дымком, и подкова плотно впечаталась в копыто, как будто Дюгонь уже родился с этими железками на ногах. Мастеру осталось забить несколько гвоздей, и четверть дела была сделана.
По окончании работы Кейз вскочил в седло, погонял Дюгоня около кузницы и, видимо, остался доволен. Он подъехал к кузнецу, наклонившись, передал ему плату, поблагодарил, кивнул Дрейку и ускакал.
Пока Хокс размышлял, что делать дальше, пришла Анна Хокс, его дочь, и принесла обед. Она поставила тяжелую корзину на землю и, взяв в руки большую глиняную миску с чем-то вкусным, зашла в кузницу.
– Дрейк, где у вас вертел? – раздался ее голос.
Дрейк не помнил, где у них находится вертел. Сами они еду не готовили.
