Французским солдатам и впрямь, словно не хватало этой команды «фас!» свыше, точной даты, чтобы они встали как один. Опять же, богатая история на революции этому порыву так же немало способствовала, дескать одной революцией больше, одной меньше… они не видели в этом ничего ужасного, наоборот, это их воодушевляло.
Климов опасался, что отсутствие единого командования в дальнейшем может помешать успешному развитию революционного движения, но надеялся на самоорганизацию, а так же на то, что знамя борьбы подхватят остальные партии, то же СФИО или еще кто, да хоть та же Всеобщая конфедерация труда. А так же на то, что среди самих солдат найдется свой Бонапарт, что консолидирует вокруг себя военных.
Конечно же о листовках, а значит и дате выступления солдат стало известно французскому высшему командованию. Они попытались дискредитировать послание, назвав его немецкой провокацией, но доведенные до крайности солдаты, не желавшие умирать в бесконечных атаках на пулеметы, их уже не слушали, отвечая им лозунгом «Даешь власть народа и для народа!»
Тогда правительство начало оттягивать лояльные подразделения к Парижу. В первую очередь это касалось колониальных войск.
Климов в этот момент забоялся, что немцы не утерпят и воспользуются ослаблением фронта, но все же там тоже не дураки сидели и понимали, что начавшийся гражданский замес, если он получит продолжение окажется им выгоднее и потому с немецкой стороны даже беспокоящие обстрелы прекратились.
Снявшиеся для похода на столицу подразделения сливались в более крупные формации и на первых порах возникла заминка с иерархией командования. Это могло стать проблемой, но, к счастью, на этот раз социалистические партии, не упустили свой шанс погрязнув в ругани и сработали на редкость оперативно. Они образовали некий Социалистический Союз Свободы Республики…
Климов, когда услышал об этом объединении, долго истерично ржал, аж до икоты.
…В который вошли представители всех социалистически ориентированных движений, и даже различные анархисты затесались, и вот уже он стал управляющим органом для собравшейся в поход на Париж военной силы. Благо, что хватало офицеров различного звена в том числе высшего, что по тем или иным причинам поддерживали революцию и откликнулись на предложение СССР возглавить солдат.
И что еще важнее – солдаты согласились с командованием от СССР. Причин тому хватало, как банальное понимание, что требуется единоначалие, чтобы все не рассыпалось как карточный домик от одного щелчка, так и то, что они сочувствовали тому или иному политическому движению вошедший в Союз, а значит считали образованный СССР вполне легитимным органом управления.
Попытались втянуть в свои гражданские разборки и РОД, причем обе стороны.
Но правительство удалось бортануть, сказав:
– Господа, у нас самих произошла схожая революция, и солдаты скорее сочувствуют революционерам борющихся за свои права, чем буржуа. Так что не стоит нас в это вмешивать если не хотите получить противоположный от ожидаемого результат.
– Могут ведь возникнуть проблемы с поставками продовольствия, – перешел на шантаж какой-то чиновник-переговорщик.
– Этим вы добьетесь только того, что русские солдаты точно примкнут к революционерам, от чего я их с трудом пока удерживаю. Так что крайне не советую устраивать нам проблемы с этой стороны. Вам же хуже станет.
Приходили в РОД и со стороны революционного СССР. И тут ему отбиваться стало на порядок сложнее. Часть солдат действительно хотело помочь брату-пролетариату. Они видели в победе социалистов возможность отправиться домой, дескать новая власть быстро заключит мир с немцами…
