Возвращение императора. Невероятные приключения в XXI веке. Петр I и президент - страница 21

Иван Данилович и Толик не могли поверить, что им так повезло!

Толик подошел к окну и, любуясь видом, позвонил жене в порыве разделить с ней свою радость. Желание что-то доказать ей не оставляло его:

– Але! – раздался из трубки родной голос.

– Привет, дорогая! Как вы там! Догадайся, откуда я тебе звоню?

– Откуда? – раздражилась жена, не приглашенная в счастье.

– Угадай.

– Толик, ты ошалел! Сейчас все брошу и буду отгадывать!

– И все равно не отгадаешь! Я звоню из… – он захихикал. – Нет, все равно не поверишь!

– Толик, говори уже.

– Из «Метрополя»!

– Какого «Метрополя»? – не въехала жена.

– Из того самого! Из гостиницы, что рядом с Кремлем!

– Папа, папа, ты скоро приедешь? – послышалось в трубке.

– Скоро, мои дорогие, дайте трубку маме.

– Дорогая, ты слышишь?

– Слышу!

– Нас поселили в президентский люкс! Представляешь! Передо мной и Большой театр, и Малый, и ЦУМ!

– И ЦУМ! Сволочь ты, Толик! – с чувством сказала жена. – Я тут с детьми, одна, а ты из «Метрополя» на Кремль любуешься! Совести у тебя нет! Еще звонит и душу травит! – бросила она трубку.

– Не поверила! – понял Толик и вздохнул.

Иван Данилович решил предварительно подготовить жену.

– Чем занимаетесь? – спросил он с подходом. Услышав в ответ сердитое сопение, решил улучшить жене настроение: – Ты знаешь, где я сейчас!

– И у тебя хватает наглости мне этот вопрос задавать?! – услышал он рычанье из трубки. Уехал, бросил, а я тут надрывайся! – жена набрала воздуха в грудь и рявкнула: – Ремонтом! Ремонтом я занимаюсь! Тебя не дождалась, сама взялась! А вот где ты, я с удовольствием послушаю, – прошипела она.

– Умница моя! Приеду, помогу!

– Да уж ты поможешь! От тебя такая помощь, что зашибись! Вот где ты сейчас?

– Дорогая, я в Метрополе, гостиница такая рядом с Кремлем.

– В гостинице?! Ты что, совсем с катушек слетел?! Я тут вся в мыле, а он с девками в гостинице развлекается!

– С какими девками?! Когда я развлекался?! Ты что, с ума сошла! Что у тебя в голове?! Ты знаешь, кого я сопровождаю?! Я же Петра сопровождаю!

– Ах ты там не один! Еще и с собутыльником! Ну, только вернись! Только вернись!.. Эй, ты чего мне тут накрасил! Я какой цвет говорила!

– Ты о чем, что накрасил? – кричал он уже неизвестно кому, так как жена швырнула трубку.

Толик понимающе глянул на Ивана Даниловича, но промолчал.

Они оба не знали, как долго продлится их счастье, и решили наслаждаться им в полной мере.

Увидев в холодильнике приготовленную для царя икру, проглотили слюну, но открывать банки не решились.

А вот выпить за здоровье царя из бара с разнообразными напитками – с огромным удовольствием.

– За Петра!

– За Петра!

«Катеринушка, друг мой сердешный, здравствуй! Соскучился по тебе в этом новом времени – сил больше нету! По тебе да по черту этому Алексашке – вору и мошеннику. Тяжело мне, Катюша, тута, зело тяжело, что даже и письма тебе писать решил, токмо ведаю, что не получишь их.

Поперву, как я глаза открыл, в теле своем себя как в тесном платье чуял. Там оно нам без надобности, а тут на одну шкуру другая надета старым камзолом! Хотел подняться и не смог. Зело смешно стало от бессилья моего. Вспомнил, что губы надо растягивать и из нутра горлом звуки издавать. На смех мой зала эхом ответила. Голос свой не узнал. Псовым лаем он слышался, и было жутко.».

Долго писал царь. Многое накопилось, а доверить свои чувства мог только бумаге. Крик вырывался из души и застывал неровными буквами, словно слезы, замерзающие на морозе. Писал, как тело не слушалось его, как удивлялся, что в помещении было светло от стеклянных трубок, в которых не было огня. Как набежали в подвал люди и таращились на него, боясь подойти. Сетовал, что должного ему, царю, почтения не оказывали, как в былые времена. Делился, как вышел в свой город и стоял, привыкая к себе и к миру. Глаза его везде на стены с окнами натыкались: и не только на те, что у земли, а и на те, что на большой высоте, под облаками. Как будто был он в огромной комнате без потолка и чувствовал себя муравьем или иной ничтожной тварью.