Возвращение. Избранное. 2-е издание - страница 4

но не верил, что вправе хам

стать судьёй и стоять у двери,

не пуская в священный храм.

Верил в будущие дороги,

но другие идут, соря.

Не нуждался я раньше в Боге —

оказалось, что, видно, зря.

8.07.1989

«Будит рассвет ночь…»

Будит рассвет ночь,

бьёт провода дрожь.

В час этот – точь-в точь —

первый трамвай ждёшь.

Тянет меня в путь —

манит тебя глушь.

Только ли в том суть

иль неродство душ?..

Мне с тобой жизнь – в век,

месяц с тобой – в год,

дождь без тебя – снег,

даже вино – лёд,

ссоры с тобой – вздор,

крыша для нас – кров,

мох – как цветы с гор,

и как Париж – Псков.

В поезд спешу сесть —

еду тебе вслед.

Главное – ты есть,

врозь нам пути нет.

…27.07.1989

«А что ни говори …»

А что ни говори —

все люди прошлым мечены.

Я осознал с трудом

то, что ни с чем не вяжется:

для тех, кто, власть познав,

отведал человечины,

через года и смерть —

не облегченье, кажется.

Таким же вот, как я,

и их здоровье вверено,

и в ужасе во сне

как будто не кричат они,

а держатся за жизнь

привычно и уверенно,

не зная страшный суд

архивов запечатанных.

И пусть они живут,

подмяв десятилетия,

пусть губы стариков

кривятся над пророчеством

(за проданную честь,

ей-богу, не в ответе я):

презренье вспомнит их

по именам и отчествам!

1.08.1989

«Думы о державе и о праве…»

Думы о державе и о праве

не читал я на твоём лице.

Фианит в серебряной оправе

как цветок на золотом кольце

теребила ты, а руки висли,

словно ветви никнут под дождём,

горечь слов перебивала мысли:

«Господи, куда же мы придём?»

Этим чувствам не было названья —

их теперь назвал простой народ:

боль, и стыд, и разочарованье —

это так, а не наоборот.

Слишком долго мы шутили с властью,

слишком поздно нам открыли рты,

чтобы голой и голодной страстью

Родину, что встала у черты,

возродить; где ближние как звери,

чей закон – «гребите под себя»…

Но нельзя уж ни во что не верить,

лишь кольцо на пальце теребя.

…12.08.1989

НА УЛИЦЕ

Это не Rue Saint Denis,

не Reeperbahn, – это Невский…

Западным нравам сродни,

город погасит огни

и распахнёт занавески.

Вылезет, как лебеда,

гвоздь искривлённый и ржавый,

в час тот – беда – не беда —

нищий великой державы.

Встанет он, как на постой,

в толпы спешащих зажатый,

пенсионер непростой —

наш прокурор и глашатай.

Жест одинокой руки —

в спазме крестьянской ладони.

Да, в ней звенят медяки,

но и душа наша стонет.

21.08.1989

«Влюблённость, слава, ненависть и власть …»

Влюблённость, слава, ненависть и власть —

вот что пьянит и мере не подвластно.

Но обольщенье усыпляет всласть,

а разум отрезвит – и схлынет страсть,

и ты поймёшь, что было

всё напрасно.

6.09.1989

«Ты только себе не лги…»

Ты только себе не лги,

оставшись в пустой палате:

теперь не вернуть долги

вдогонку чужой утрате.

А адская круговерть

добавит людского горя,

и станет привычной смерть,

всё время с живыми споря.

13.07.1990

«Страна моя, расколотое зеркало…»

Страна моя, расколотое зеркало,

гляжусь в тебя и всё не разберусь:

идея чья сынов твоих коверкала,

и чья любовь насиловала Русь?..

Град-мачеха, открой свой терем внутренний,

где издревле гнездилось вороньё,

свой срам прикрыв, звони, народ, к заутрене

и веруй в воскресение своё!

25.07.1990

«Не пройдёт и недели, как поезд…»

Не пройдёт и недели, как поезд

отнимет меня

у хлопот и обид, от которых

мне некуда деться,

и погонит сквозь лес, в завывании

ветра кляня,

что на месяц вперёд я не смог

на тебя наглядеться,

что утешить не мог, а был скрытен,

ворчлив и суров,

если нежность, стыдясь, забывала

друг друга коснуться…

Мне до боли сердечной дороже

Назад Вперед

Возвращение. Избранное. 2-е издание - страница 4

Похожие книги