У Слепцова аж закружилась голова. Всего-навсего какой-то мамонт, а взлететь можно до невиданных высот.
– Ваня, иди новости смотреть, – донёсся из соседней комнаты голос жены, – твоя любимая дикторша ведёт. Из-за той трагедии, что случилась в Кузбассе, снова подняли проблемы шахтёров. Задержки зарплаты, нарушение техники безопасности и прочее. Ну иди, сам увидишь.
На мгновение он оторвался от высокого полёта мыслей и, что-то крикнув, остался в своём кресле. Мысли вернулись к практической стороне дела, они уже крутились вокруг сообщения Емелина.
«Вот только как его сейчас оттуда вытащить? На улице холодно, земля мёрзлая. А летом его вообще не выкопать, пропадёт в тепле. Мамонта выкапывать нужно отбойными молотками, для этого необходим компрессор. Своими силами его туда не завезёшь: нужен вертолёт. Вот уже есть одна серьёзная проблема. Если без компрессора, придётся идти на пожог: прямо над мамонтом разводить костры, прогревать землю и потихоньку её выбирать. Так-так – на пожог, только на пожог. Больше никак его сейчас не возьмешь – слишком мёрзлая земля. Значит, нужно завозить дрова или даже уголь. Десяток кубов, наверное, понадобится, может, немного поменьше. Ладно, это не главное, если надо, как-нибудь завезём. Главное заключается в другом: на огне мамонта можно поджарить, так сказать, шкура у него обгорит. Кому он потом будет нужен. Нет, так дело не пойдёт, надо срочно придумать что-то другое. Ладно, допустим, эти два метра грунта, которые показаны у Емелина на рисунке, мы осторожно выберем, а дальше всё равно же надо копать. А как? Всё-таки компрессор нужен, без него ничего не получится. Но как его туда завезёшь, вертолётом? Вертолётом можно было бы и дизельную электростанцию загнать. А где взять деньги? За этот рейс надо столько отдать, сколько весь посёлок платит за месячное потребление электроэнергии. Значит, остаётся только одно: идти на пожог».
Его размышления прервал звонок Насти. Дочь, жалуясь на проблемы, просила поговорить с внучкой, заняться её воспитанием.
– Папа, Ксюха совсем от рук отбилась. Без отца ребёнок изменился до неузнаваемости. Заладила тут мне одно и то же: «Зачем мне учиться? Я хочу стать фотомоделью». И хоть кол ей на голове теши, ничего не слушает. Зато одеваться она, видишь ли, красиво хочет. А за какой счёт? Скажи ей, папа, что для этого надо работать. А в данное время её работа – это учёба в школе. Меня она уже не воспринимает. Знаешь, у неё уже мальчики в голове. Ничего не понимаю, я такой не была…
Слепцов пообещал серьёзно поговорить с внучкой и пошёл смотреть телевизор. Новости уже закончились, шёл какой-то очередной сериал, а их он не переносил. Переключать телевизор на другой канал жена не разрешила.
«Нет, на пожог мы не пойдём, – тупо уставившись на экран телевизора, размышлял Слепцов. – Так можно загубить всё дело. Тогда придётся ждать до весны. Я думаю, ничего с этим мамонтом не случится: пролежал в мерзлоте несколько тысяч лет, полежит ещё пару месяцев. А вот как рабочих отправлять – это серьёзный вопрос. На вертолёт мы не потянем, а пешком идти далековато. Да ещё инструмент и продукты нужно завозить. Значит, всё придётся везти на нартах по снегу. Главное, сейчас надо определиться, действительно ли там мамонт. Может, это коряга какая-то, а я тут губу раскатал».
Трудное решение
Над тундрой светило солнце. День заметно прибавился: повернуло к весне. После той памятной зимней метели всего один раз прошёл небольшой снежок, а старый совсем потемнел. Природа, будто выдав всю норму, о них давно забыла.
