Двор просторный, теперь уже видно, что помимо конюшни здесь обязательные кузница, шорная, булочная, плотницкая и лавка со всякими мелочами, что могут пригодиться в пути. Олег на крыльце отряхнул воду с одежды, дверь распахнулась в небольшое, жарко натопленное помещение. Томас разговаривал с невысоким мужиком в фартуке, явно хозяином, брезгливо указывал на стол, где объедки плавают в пролитом супе, из-за столов на них поглядывали кто с любопытством, кто с интересом.
Олег подошел, почтительно поклонился Томасу, доложил, что кони устроены, как насчет пожрать. Томас если и заметил издевку, не подал виду, жестом велел идти за стол, с которого спешно счищали грязь, вытирали и чуть ли не скоблили столешницу. Сам он старался не таращиться, подобно простолюдину, по сторонам, однако в этом трапезном зале среди множества обедающих, ужинающих и просто пирующих обнаружил за одним из столов троих рыцарей, а еще дальше за небольшим приставным столиком расположился богато одетый сеньор с оруженосцем и слугой его цветов. Рыцари вообще-то редкость в этом насквозь рыцарском мире: не всякое поместье в состоянии дать такой доход, чтобы купить и боевого коня, который стоит примерно столько, сколько триста крестьянских лошадок, и крайне дорогие доспехи и вооружение – одни рыцарские доспехи включают около двухсот тщательно прилаженных деталей, и малейшее повреждение требует дорогостоящего ремонта у опытных оружейников. Так что встретить рыцаря на дороге – уже редкость, но когда в одной гостинице сходятся сразу несколько, это не простое совпадение.
Он со всей учтивостью поприветствовал всех, стараясь в коротком приветствии выказать и галантность, и чувство собственного достоинства. Рыцари отвечали кто как, но видно было, что все стараются в меру своего деревенского воспитания выглядеть изящными и с хорошими манерами.
Один со всевозможной учтивостью представился сэром Ольбрехтом из Найлэнда, попросил позволения пересесть за их стол. Томас встал и ответил в цветистых выражениях, что весьма и даже весьма, а также очень, на что любезный сэр Ольбрехт раскланялся и галантно опустился на лавку с той стороны стола, продолжая рассматривать сэра Томаса живыми смеющимися глазами, полными доброжелательства и сдержанного любопытства.
– И вы на турнир? – поинтересовался он. – Идут слухи, что приедет даже принц Уэльский, а также герцог Еллок с братьями, а это уже что-то! Их всегда сопровождает огромный двор, в нем красивых женщин всегда больше, чем рыцарей…
Томас поинтересовался сдержанно:
– А что за турнир?
Сэр Ольбрехт приятно удивился.
– Вы даже не слышали? Из какого же медвежьего… простите, каких дальних владений добирались? Соперничество между родами Лангера и Армагака достигло такого накала, что они решили устроить турнир и сразиться там своими отборными отрядами. Король в ярости, церковь обещает участникам турнира геенну огненную, но честь, господа, честь!..
Томас кивал, все понятно, когда задета честь, в задницу короля со всей церковью, Господь именно честь вдунул в ком глины, тот потому только стал человеком.
– Нет, – сказал он с сожалением, – мы едем по весьма неотложным делам.
– А турнир? – воскликнул сэр Ольбрехт.
– Увы, – ответил Томас с искренним сожалением.
Он заметил, с каким интересом Олег присматривается и прислушивается, нахмурился, чувствуя себя жуком на блюдце, за которым наблюдает мальчишка. Сэр Ольбрехт обвел рукой зал.
