Возвышение Московского княжества. Русь в XIII– XV веках - страница 4

Но что больше всего характеризует развитие на северо-востоке России, так это относительная незначительность, на которую были обречены города. И здесь предполагаемое развитие было ускорено и усилено катастрофой. Конечно, были города и городское население ремесленников и торговцев, которые – лично свободные – должны были платить подати только князю. Но города пострадали больше всего при завоевании и нашли наименьшую возможность для развития в последующий период. Лишь в случаях крайней необходимости городское собрание (вече) приступило к действиям, в целое городское вече на северо-востоке не выдержало монгольской бури. Князья внесли свой вклад, но и без этого северо-восточным русским городам не хватало необходимой экономической мощи и многочисленного населения для развития политической самостоятельности и собственного веса. Насколько иначе могло развиваться дело, если бы татары не нанесли материального ущерба, если бы источники городского благосостояния продолжали поступать в виде беспрепятственной торговли и если бы удалось свести к минимуму влияние княжеской власти, показывает история «господина Великого Новгорода», богатых и могущественных новгородских князей. могущественная «городская республика», и их бывший пригородный город Псков на северо-западе России, ставший независимым в XIV веке. Если на северо-востоке князья вытеснили вече, то здесь развитие шло с точностью до наоборот. Безусловно, необходимо различать юридическое требование и политическую реальность. Если с благословения избранного архиепископа избранные главы городов, посадник и тысяцкий, и бояре, и богатейшие граждане, и купцы, и весь Великий Новгород, на народном собрании при дворе Ярослава подписали грамоту и разрешили, например, Троицкому монастырю под Москвой беспошлинный провоз товаров по Двине. Несомненно, что здесь «господином» выступает не князь и не княжеский уполномоченный, а сам город как сообщество его свободных граждан без различия сословия и имущественного положения. Но это, конечно, не означает, что здесь был реализован идеал непосредственной городской демократии и что суверенитет города над великими князьями и княжнами всегда мог быть обеспечен. Великий Новгород, город с его пригородами и огромной территорией, на практике управлялся своими боярами, то есть небольшим числом очень богатых землевладельческих семей, и ему не раз приходилось видеть свою военную и экономическую зависимость от князей. Но силы настолько уравнялись, что боярской аристократии приходилось постоянно считаться с внутригородской оппозицией низших слоев и поддерживать демократическую форму городского устройства, а победившие князья никогда не могли приобрести постоянного влияния и подавить «вольности» города. Продуктом этого баланса сил была городская «республика», войсками которой обычно командовал князь, и которая позволяла князю дипломатически представлять себя и говорить прямо.

Новгород, насколько мы можем видеть, занимал особое положение со времен варягов. Он никогда не был ни великокняжеской резиденцией, ни столицей какой-либо частной вотчины. Городская автономия шаг за шагом завоевывала популярность в противовес быстро меняющимся великим княжеским администраторам. Уже в XII веке Новгородское вече завоевало влияние путем избрания на высшую светскую (посадник) и высшую духовную должности (епископ, позже архиепископ). С того же периода (1135 г.) город находился под торговой юрисдикцией, а с начала XIII века политическая юрисдикция также находилась под собственным управлением. Обязанности и права князя в конце концов были настолько ограничены, что каждый из них (впервые в 1265 г.) был закреплен в специальном договоре (ряд). Князю не разрешалось владеть землей и людьми в Новгороде, он должен был жить за городом и считался у новгородцев чужаком, услугами которого пользовались для определенных целей. За это ему были предоставлены определенные доходы, которые, хотя и имели княжескую и старинную форму, но были точно определены и разграничены: только в определенных частях Новгородской области князю разрешалось «полюдье» (взимать соответствующую пошлину); при этом ему предписывалось количество сопровождающих и способы, которыми он должен был пользоваться. Аналогичным образом были сокращены его деятельность и его доходы в качестве судьи. Полномочия городского собрания (вече), в ведении которого находились не только выборы высокопоставленных лиц и решение вопросов войны и мира, но и законодательство, право выписывать налоги и чеканить монеты, а в особых случаях и юрисдикция, становились еще более широкими. Повседневными делами занимался городской совет, в который входили архиепископ, должностные лица, а также бывшие посадники и тысяцкие. Любопытно, но и Новгородский вече, несмотря на свои широкие полномочия, не разработал регламентированной процедуры определения мнения собрания. Решение принималось путем одобрения, и если не было единодушия, что было очень часто в условиях сильной социальной напряженности в городе, то воля города должна была определяться в ожесточенных, иногда граничащих с гражданской войной спорах. Очень похожим было и внутреннее устройство Пскова. Фактически это были боярские республики.