ПРИКАЗ РОДИНЫ НЕ ОБСУЖДАЕТСЯ!
Блондинка резко поднимает голову со сна, и бьёт лбом третью полку.
В руке- клок черных волос.
Пересчитав звездочки, смотрит в низ. Там – толстуха брюнетка, с выпученными глазами что- то доказывает.
– Что это?
Спрашивает Крымчанка, кидая на стол клок черных волос.
– Вы слышали? Она ещё спрашивает! Возмущалась брюнетка, крутя телефон в руках.
По-видимому, она так и не дозвонилась до мужа. Искала, где бы злость выплеснуть. Очевидно- неудачно.
– А нечего у меня под руками шариться!
Отрезала Крымчанка, вспомнив несчастный вид толстухи от разлуки с любимым. Который, наверно от радости расставания с ней кувыркался на третьей полке. Гуля так резко повернулась, что фарфор жалобно забрякал.
Покосившись на неудовлетворенную неудавшимся скандалом женщину, блондинка добавила:
– Не сиделось тебе с мужем, так сиди теперь, смотри как другие спят!
Гуля прищурилась, не брюнетка ли в фашистской форме снилась? Потом по – кошачьи фыркнула и зевнула. Внезапно вагон качнуло от встречного состава. В минутном грохоте мелькающие окна вагона напротив напомнили вспышку молнии из сна.
Крик Ветерана: – Поднимай наших, сестричка! -отозвался болью в сердце.
Она вздохнула: – Знать бы наших!
Услышав шаги, приоткрыла глаза. Прошел проводник. На голове у него блеснул нацистский орел.
– Начинается! – она закрыла глаза, проваливаясь в темноту…
Тумана уже нет. Состав несется на бешеной скорости, отчего не разобрать, что за окнами. Похоже, что это вагон, в котором едет Гуля. Она медленно движется через спёртое пространство.
Нет воздуха. Слышен то ли храп, то ли хрип спящих.
Вот один, в форме нациста, как удав пялится на спящего пассажира. Едва тот начинает подниматься, отрывать голову от подушки, враг подливает в стакан какое-то пойло и дает выпить жертве. Спящий хрипит, изо рта пузырится кровавая пена.
Фашист потирает руки, хлопает себя по карману. У Гули темнеет в глазах от закипающей ярости.
Плечи нестерпимо жжет красный крест.
Сзади она слышит голос ветерана:
– Наших поднимай, сестричка!
Гуля оборачивается. В проходе вагона – Ветеран.
За ним – старушка, подарившая фарфоровый набор. Гуля кричит :
– Так где – наши!?
Ветеран поднимает клюку, показывает на спящих.
У девушки немой вопрос в глазах: – Как их поднять?!
На что Ветеран стукает клюкой: -Приказ родины не обсуждается! А старушка из -за его спины улыбается: – Не журись, дитка!!!
Раздалось бряцанье металла.
Гуля открыла глаза. В сумеречном свете она разглядела, как проводник наводит порядок. Веник, который в пору назвать драным, макался в ржавое ведро с темной пенящейся жидкостью. Это разбрызгивалось на пол купе. И конечно, на пассажиров нижних полок. Вытерев испарину со лба, проводник со страдальческим лицом начинал размахивать веником.
Крымчанка хотела спросить :
– А что, швабру не взять?
Но наблюдая за отбывающим свою очередь, захотела задать другой вопрос:
– Нарочно что-ли издеваешься над народом?
