– Господи! Какой бред лезет мне в голову! – покачала головой Женя, усмехнувшись собственным безумным идеям. Но мысль посетить роддом и покопаться в личной жизни доктора Синельникова она не оставила.
– А, Евгения Викторовна! – поднимаясь Жене навстречу, как-то насмешливо грозно поприветствовала журналистку Светлана Игнатьевна. – А я вас ждала.
– Да что вы? – тут же напряглась Женя. Ох, чувствовала она недоброе, ох, чувствовала!
– Вы же небось по поводу приятельницы своей пожаловали? – все так же, чуть насмешливо и не очень дружелюбно уточнила акушерка, стоя перед девушкой, засунув руки в карманы. Словно воспитательница детского сада перед нашкодившим воспитанником. Сходство усиливалось наличием белого халата. В Женином детском саду именно так воспитатели и выглядели.
– Да, – робко проговорила Женя, испытывая необъяснимый дискомфорт.
– Садитесь, – кивнула ей на стул акушерка и сама грузно опустилась на место. – Так вот. Матвеева вас обманула, сказав, что ребенок умер.
– Как это? – встрепенулась возмущенно журналистка. – Да я же ее видела, на ней лица не было, она просто почернела от горя.
– Не исключаю, что ваша подруга просто не рассчитала свои силы, когда дала согласие на участие в такой программе, – строго кивнула Светлана Игнатьевна.
– В какой программе? – вытаращилась на нее еще более заинтригованная Женька.
– Суррогатного материнства. Ребенок, которого она вынашивала, принадлежал не ей. Точнее, биологическими родителями ребенка были другие люди, – уже другим, спокойным, без всякого вызова или насмешки тоном проговорила Светлана Игнатьевна.
– Как же так? Она такая счастливая ходила, когда беременная была, про ребенка рассказывала, про предстоящую свадьбу, и вообще. Я же ее у вас здесь в роддоме встретила, – пыталась осмыслить новость Женя.
– А до этого вы когда с ней последний раз виделись? – чуть склонив набок голову, спросила акушерка.
– Ну, на выпускном, наверное, – проговорила девушка, продолжая думать о своем. – Мы в одном классе учились.
– Вы столько лет не виделись, а тут такая встреча, к тому же каковы были шансы, что вы вновь встретитесь в ближайшее время? Может, ей похвастаться захотелось, а не пускаться в сложные объяснения, – предположила Светлана Игнатьевна.
– Да, но зачем было врать, что ребенок умер? – несогласно пожала плечами Женя.
– Ну, вероятно, встреча была неожиданной, ничего лучше в голову не пришло, к тому же, если она болезненно переживала разлуку с ребенком, это объяснение показалось ей наиболее реалистичным. Ведь для нее он действительно умер, да и вы наверняка, услышав такое, сразу же оставили ее в покое, – развела пухлыми крепкими руками акушерка.
– Ну да, – почти добавила про себя Женя. – Значит, ребенок жив, здоров и находится у собственных родителей, – заключила она. – А что это за люди?
– Ну, знаете! – фыркнула акушерка. – Вы что, и их решили навестить? Никак не угомонитесь?
– Нет, нет. Это я так, просто, – поспешила успокоить акушерку Женя, поняв, что перегнула палку. – Значит, Синельников не был отцом Лениного ребенка? – сама себя спросила девушка, но ответ получила от Светланы Игнатьевны: – Ну конечно. Просто он вел ее беременность, наверняка был в курсе суррогатного материнства и оказывал дополнительное внимание, поддерживал.
– Да, но матери-то она сказала, что он ее жених, – никак не могла успокоиться Женя. – Правда, та сразу поняла, что он Лену не очень сильно любит и жениться не собирается. Но ведь она и о смерти ребенка матери наврала.
