Враг за той стеной - страница 19

Раздосадованный разумный проводил приятеля чередой сокрушенных вздохов, умерил бойкое пламя под одним из кипящих горшков и принялся неторопливо наводить порядок среди богатого разнообразия алхимической утвари, насвистывая заунывный, но весьма мелодичный мотивчик.

– Ну а вам, добрые путники, чем подсобить? – не отвлекаясь от своего занятия, вдруг пророкотал тахара.

– Кого это он кличет? – встрепенулся я, спешно осматривая видимую территорию от одного края до другого.

– Не по чину добрым гостям по кустам таиться, – дружелюбно продолжил гигант. – Хотя если угодно, извольте. Дело ваше. Можем беседовать и так.

– Кого, кого? Нас приметил. Говорил я тебе, пыхти потише, – буркнул рыцарь, выпрямляясь в полный рост, и с треском вывалился прямо сквозь тернистую ширму, утягивая меня вместе с собой из укрытия в круг залитого мягким заревом двора.

– Вот и славно, – грузно прихлопнул ладошами тахара, чуть было не расколов два узких вытянутых сосуда, зажатых между пальцами. – Так знакомиться куда приятнее. Тем паче того требуют элементарные правила этикета. Это, чтобы не сказать, примитивная вежливость. Надеюсь, вы не из грубиянов, что стучат среди ночи в дверь, а когда хозяин поднимается открыть, сбегают за угол и коварно посмеиваются над потревоженным бедолагой? – он вопрошающе замер и, выждав несколько мгновений, заговорил вновь: – Ох… Да что это я? Прямо образчик истинного невежества. Прошу великодушно простить мой живой интерес, часто граничащий с кажущейся грубостью. Гости в наших краях явление крайне редкое. Поболтать по душам как следует удается не каждый десяток лет, а из собеседников в моем скромном распоряжении имеются лишь сам учитель да Нестор. Последний, как вы имели возможность слышать, не слишком-то многословен. Волей-неволей забываешь о такте, привычном для общества, живущего обыденными чаяниями за пределами нашей скромной обители.

Я и Тамиор озадаченно переглянулись.

– Подумать только, сам ратую за гостеприимство или простое радушие, в конце концов, а начал беседу с обвинений в пущей безнравственности. Конечно, вы не одни из господ, упомянутых мною несколько выше. Ещё раз прошу простить, и… давайте попробуем начать сначала, – крепыш успокоил руки, орудующие в груде склянок и, натянув приветливую улыбку, торжественно загремел: – Позвольте представиться. Моё имя Абрах! Абрах сын Керама, сына Сихара, сына Фосиха, сына Шираха, сына… Пожалуй, хватит, – запнулся словоохотливый громила. – Нет нужды продолжать перечисление самых дальних родственников, – смущенно добавил он. – Вполне достаточно воздать упоминания первому колену. Тем более я не так силен в познаниях родового древа как должно и легко могу перепутать имена некоторых прародителей. А подобного неуважения к предкам я себе простить никак не смогу. Если вас не смущает предложенный компромисс, я перейду ко второй части.

Не получив ответа, Абрах досчитал мысленно до трех и вернулся к представлению своей персоны.

– Вас приветствует единственный воспитанник чародея… Не примите за вероломство, – снова остановился и предался очередным размышлениям в слух он, – впрочем, видят светлые боги, преподаватель из господина Менирада, мягко говоря, никудышный. Будь у него больше одного ученика, вряд ли бы он вообще пожелал знать о существовании горемычных студентов. Должное внимание к воспитанникам отнюдь не его сильная сторона. И так ничему не учит, до практики каких-то весомых заклятий не допускает. Только и наказывает траву собирать, да обеды варить. Ну да мы отвлеклись. В общем, – тахара прочистил горло, – вас приветствует единственный воспитанник первого покорителя всех стихий, законного наследника необычайно значимого собрания ста томов «Чародейской Лексики», придворного лекаря и советника в части необъяснимых случайностей старого королевского двора западного Миндонара в отставке, и наконец потомственного носителя нетленной истории Тилрадана, славного чародея Менирада Корба, – завершая необъятную фразу на последнем издыхании, поперхнулся и гулко кашлянул он. – А как ваши славные имена, добрые путники?