– Ну, если вам так угодно, – с улыбкой ответил Створкин.
– Боюсь, я к этому не готов. Извините. Как-нибудь, знаете, в другой раз.
Волна раздражения снова начала подниматься во мне. Я встал из-за стола:
– Спасибо за действительно прекрасный чай. И, пожалуйста, не обижайтесь, Петр Иннокентьевич, но вам нужен н-несколько иной с-специалист, да. Я как-то по другой части совсем…
Створкин все с той же понимающей улыбкой смотрел на меня. Но ничего больше не говорил. А внутри меня был раздрай. И что-то еще, абсолютно новое и непривычное. Раздражение вкупе с растерянностью и даже определенным страхом дали результат в виде спутанной и несвязной речи:
– Ну а теперь п-позвольте откланяться. До свидания. Всего самого наилучшего, э-э-э, Петр Иннокентьевич… Хорошего вам дня. И доброго здоровья, конечно. Это особенно…
Так вот, приговаривая всю эту вежливую (и не очень) ерунду, я пятился, пока за мной не закрылась дверь створкинского дома.
«Господи, бывает же такое! – подумалось мне тогда. – Ну а как еще это оценишь?»
От Петра Иннокентьевича Створкина я вышел в сложном душевном состоянии. С одной стороны, конечно, было искушение забыть все как дурной сон (всякое бывает, как известно). Да ну, о чем тут вообще… устроил, понимаешь… введение в «Игру престолов». Тоже мне…
С другой стороны, маленьким, но настойчивым червячком вгрызался в могучий железобетон стойкого утверждения «этого не может быть» робкий вопросик «а вдруг?». Ну и, конечно, банальное: Who is Mr. Stvorkin? He то чтобы хотелось прямо докопаться до самого дна, но с чего-то же появился такой человек в моей жизни?
Шизофрения, согласно последним научным подходам, ведь не болезнь. Это особенность восприятия мира. Осталось выяснить, какую роль в створкинском восприятии мира играю я. Ну да, ну да, и тот же вопросик: Who am I? Сколько себя помню, пытаюсь на него ответить…
О! Какие ноги!
Чего только не придет в голову внезапно и вдруг. Особенно когда задумаешься о несправедливости мира или озаботишься (нечаянно) смысложизненной проблематикой…
Примерно таким был этот момент: глаза опущены и видят только ниже пояса. Да. В итоге я практически столкнулся лбом с таким же ушедшим в себя прохожим. Поднял виновато глаза.
Передо мной, смущенно улыбаясь, стояла высокая стройная девушка в ярко-красном коротком платье. Класс. Матрица в действии…
– Привет-привет. О чем задумался? – мелодичный высокий голос с сильно выраженным иностранным акцентом вернул меня в действительность.
«А ведь я ее знаю, – подумал я, – Элоиз Маклинн. Пару месяцев назад случайно познакомился».
У нас в университете существует специальная программа обмена аспирантами. К нам приезжают, хоть и нечасто, иностранцы, специализирующиеся на изучении русской культуры. Ну а параллельно ведут курсы английского для наших студентов. Тогда, помнится, она не произвела на меня впечатления.
– Ох, здравствуйте, мисс Маклинн. Извините, я вас не заметил.
– Нет, не извиню! Мало того, что он меня не заметил, так он еще и говорит об этом! И к чему такой официоз? Забыл мое имя?
У мисс Маклинн, несмотря на нерусское происхождение, с правильностью интонации было все отлично: вежливая укоризна, чуть-чуть юмора и, пожалуй, легкая нотка заинтересованности в продолжении разговора.
– Хм-м-м… э-э-э… Элоиз…
– Можно просто Лиза. Так ведь проще, правда?
– Несомненно. Чем мне искупить свою провинность?
– Ну-у-у… можно угостить девушку кофе, например.
