Жорик не подвел — даже не пришлось ему звонить, тут же тачку подкатил, едва я подбежала к дороге.
— Домой гони! И молча! — рявкнула я и села на заднее сиденье.
В голове было пусто, я ничего не чувствовала. Как будто все мои силы остались в кабинете Аракчеева.
Лишь когда «мерс» затормозил у шлагбаума, я немного в себя пришла. Еще раз оглянулась — ни одного автомобиля за спиной. Да, Сашенька, привыкай, этот недоделанный мачо просто так не отвяжется. Недооценила ты Артурчика, вообще его не знала, гниду.
Противный внутренний голос нашептывал гадости, я приказала ему заткнуться, но он продолжал что-то бормотать. Жорика я отпустила, решив, что на сегодня мне приключений достаточно. Все-таки вряд ли Артурчик заявится прямо сейчас — ему морду свою смазливую надо спасать, а то же бабы перестанут млеть от его красоты неземной. И как тогда жить, а?
Я пыталась себя как-то подбодрить, но получалось хреново. Вместо того чтобы закрыться в квартире, я зачем-то пошла в «Каприз». Солнце сначала сильно светило в глаза, а потом куда-то исчезло. Машинально я подняла взгляд на небо, ожидая увидеть облака. Но вместо них на меня смотрела… радуга! Тройная, мать ее, радуга! Точно такая же, как и в тот день, когда все началось. Я смотрела, задрав голову, и глазам не верила, потом почувствовала удар в бок, обернулась — мимо меня прошаркала какая-то бабка в грязном тряпье. Меня передернуло от воспоминаний — даже пришлось глаза закрыть.
Саня, тебе все приснилось, ты была ребенком! Нет никаких проклятий!
Я снова задрала голову: ну конечно, никакой радуги нет и в помине, бабка старая тоже куда-то исчезла. Все, Дашевская, еще чуть-чуть — и к психиатру загремишь!
В «Капризе» было пусто — на глаза попалась незнакомая официантка. Обычно я не брала меню, но сейчас, на нервяке, вдруг вздумалось полистать. Махнула рукой девице, но та меня проигнорировала. Замороженная вобла!
Я щелкнула пальцами, и девица встрепенулась, подлетела и зачем-то сунула мне в руки карту вин. На бейджике было написано «Сати».
— Очки носи, если клиентов не видишь, — буркнула я. Скандалить не хотелось. — А где все? И этот… такой… пацан совсем... — Я почему-то вспомнила парнишку, который предупредил меня о журналюгах. — Не его смена?
— Высокий, худенький и лицо у него такое… детское? — неожиданно подхватила девица, ее взгляд, такой тусклый и невыразительный, теперь казался совсем бесцветным. — Ой, он в аварию попал сегодня на Долгоруковской, сбили насмерть. Почти.
— То есть как почти? — удивленно переспросила я, стараясь не обращать внимания на холод, который полоснул меня изнутри. — Тут или насмерть, или…
Девчонка смутилась, потом отвела взгляд и со вздохом пояснила:
— Если выживет, останется парализованным. А у него маленький ребенок, жена и ипотека. Не все родились с золотой ложкой во рту…
Официантка ускакала, не дождавшись моего заказа, но мне стало совсем по барабану на еду. Пацана этого я видела всего ничего, он мне вообще никто, но в мыслях теперь засел капитально! Я полезла смотреть новости в телефон — наверное, хотела удостовериться, что все это тупая разводка. И… про ложку во рту — это что, на меня был наезд?!
Авария на Долгоруковской была в топе происшествий сегодня. Трое пострадавших на пешеходном переходе, один скончался на месте, двое в тяжелом состоянии доставлены в больницу…
Я закрыла новости и убрала телефон. Что вообще за день сегодня такой отвратный? Хотя, конечно, кидалово от Артурчика меркнет рядом с аварией. Но я по крайней мере жива и даже здорова.
