Раздался лёгкий шорох и тихий скрип открывающейся входной двери. Магистр оторвал свой взгляд от пергаментов и повернулся на звук шагов. В зал вошел рыцарь возраста примерно одинакового с Верховным Магистром и в одеянии, практически не отличающемся от того, в которое был одет хозяин замка, только, в отличии от него, на ногах у вошедшего ещё были высокие кожаные сапоги с серебряными шпорами. Вошедший остановился возле дверей, перекрестился на висевшее над камином каменное распятие и склонил голову в почтительном поклоне.
– Что тебе, Андре? – спросил Жак де Молей.
– Прибыл гонец с Кипра с посланием к Верховному Магистру, Мессир!
– Андре, прошу, не называй меня Мессиром. Мы же братья! Называй меня просто: Жак… Ну а где же гонец?
– Он в отдельной тайной комнате. Прибыл с сопровождающими ночью, и я подумал, что было бы лучше, если бы его никто не видел.
– Да, – ты правильно поступил. Приведи его ко мне, но – скрытно, что бы не видела челядь и послушники.
– Слушаюсь… Мессир!
Рыцарь поклонился, развернулся и вышел из помещения.
Магистр укоризненно покачал головой в след своему помощнику. Никак он не мог отучить его от обращения к себе непонятным титулом Мессир, которым постоянно обращался к нему верный Андре. Но в глубине души он прощал ему это мелкое ослушание. С Андре их связывала давняя дружба, участие в походах и в сражениях. Жак де Молей был уверен в честности и преданности этого старого рыцаря и любил его искренне как брата. Андре Вернон платил ему тем же и понимал желания и настроение своего старшего товарища с полуслова. В Орденском братстве Вернон состоял не один десяток лет. И пришел он в Орден из старой дворянской семьи, в которой он был младшим сыном старого французского барона Гийома Вернона. И именно то, что Андре был младшим сыном и в наследовании титула и баронства не мог претендовать на роль главы рода Вернон, – обусловило его вступление в Орден и посвящение себя служению Церкви…
Прошло несколько минут. В противоположном темном углу комнаты раздался лёгкий шорох, откинулся нижний край висевшего на стене широкого гобелена и часть этой стены бесшумно сдвинулась в сторону. Из открывшегося проёма вышли два человека. Один был рыцарь Андре, а второй был, по всей видимости, – посланник. Этот второй тоже был рыцарем. Был он гораздо моложе, чем сопровождающий его Вернон. На вид ему было около тридцати лет. Одет он был практически так же, как и Андре, и у него был нарисован такой же крест на одежде, как и у рыцарей Ордена Храма. Сбоку тоже висел длинный меч с рукоятью в виде креста. Рыцарь сперва перекрестился, обратив свой взор на распятие, а после этого подошел к Великому Магистру и преклонил перед ним на колено.
– Благословите меня, Ваша светлость!
Жак де Молей перекрестил рыцаря и произнес:
– А-а-а! Какая встреча – брат Эмиль!? Встань Брат! Рад приветствовать тебя в нашем доме в этой стране! Ну – рассказывай скорее, какие вести ты принёс нам от наших братьев по вере? Всё ли ладно в нашей обители на острове? Не беспокоят ли набеги и вылазки сарацинов? А то уже больше года прошло с того времени, как я покинул Кипр и приехал в эту забытую Богом страну…
– Хвала Господу нашему Иисусу Христу! Всё вроде бы нормально. В крепости братия жива и здорова. Были недолгие болезни у некоторых братьев, но благополучно миновали. Сарацины и пираты особо не беспокоили. Да и мы всегда начеку. Вот – у меня письма обо всём с Кипра Верховному Магистру…
